Почему Турции и другим странам так трудно признавать преступления прошлого

Век спустя геноцид остается болезненной и острой проблемой, которая до сих пор влияет на международные отношения и репутацию Турции. Ряд историков и публицистов отрицают умышленный характер уничтожения мирных жителей и уверяют, что в ходе столкновений в 1915–1916 гг. турок погибло больше, чем армян. Писатели и общественные деятели, говорившие о геноциде, обвинялись по 301-й статье УК Турции: «оскорбление национального достоинства». Недавнее заявление римского папы Франциска, приравнявшего уничтожение армян к холокосту и сталинским преступлениям, вызвало острую реакцию Анкары. Турецкий МИД вызвал для объяснений папского нунция. После принятия в 2011 г. во Франции закона о наказании за отрицание геноцида армян Турция прекратила военное сотрудничество с Францией (в силу закон не вступил).

Турция реагирует подобным образом на заявления о геноциде не всегда. Письмо Владимира Путина устроителям вечера «Память без границ» и заявление министра иностранных дел Сергея Лаврова, где геноцид назван геноцидом, пока не получили отклика властей Турции. Лавров подчеркивает, что «дань памяти жертвам массовых преступлений не может быть истолкована как повод для того, чтобы испортить отношения с теми правительствами, которые сейчас действуют на территории, где эти преступления были совершены», и приводит пример Германии. Но Германия покаялась за преступления нацизма и нацистов, а Турция пытается отрицать геноцид, оправдывать массовые убийства войной и по-прежнему считает некоторых инициаторов массовых убийств положительными героями национальной истории.

Турция не одинока. Токио пытается опровергнуть массовые военные преступления, совершенные японской армией в годы Второй мировой войны на территории Китая, Кореи и других стран Азии, резко критикуя позицию бывших жертв. Власти США лишь в мае 2010 г. принесли извинения индейцам за их уничтожение и переселение. Вопрос юридического признания преступлений сталинского периода остается нерешенным в России.

Позиция турецких властей постепенно меняется, отмечает доцент РГГУ Сергей Маркедонов. В декабре 2008 г. Реджеп Тайип Эрдоган, тогда премьер, критиковал письмо турецких деятелей культуры и ученых, принесших извинения армянскому народу. В апреле 2014 г. он же заявил: «Мы желаем, чтобы души армян, погибших в событиях начала ХХ в., покоились с миром, а их внукам передаем свои соболезнования <...> последние годы существования Османской империи для миллионов ее подданных, вне зависимости от их религиозной и этнической принадлежности, были сложным периодом, наполненным горькими событиями». В апреле 2015 г. премьер Ахмет Давутоглу заявил: «Мы снова со всем уважением вспоминаем об оттоманских армянах, погибших во время депортации 1915 г., и разделяем боль с их детьми и внуками».

Разделение боли и признание геноцида может отделять большая временная дистанция, даже в несколько поколений. Пока Турция к признанию вряд ли готова: вступление в ЕС (ему препятствует наличие 301-й статьи УК и непризнание геноцида) вышло из числа внешнеполитических приоритетов Анкары. Турция может опасаться того, что признание геноцида и последующая необходимость компенсации родственникам его жертв станет прецедентом для новых исков, отмечает Маркедонов. В годы войны за независимость в 1920–1922 гг. в Турции были убиты и депортированы сотни тысяч малоазийских и анатолийских греков (это бросает тень на основателя нынешней Турции Ататюрка), претензии могут предъявить ассирийцы и курды. Вопрос исторической ответственности сталкивается с прагматизмом реальной политики: США хотели бы осудить геноцид, но взаимоотношения с ключевым союзником на Среднем Востоке Вашингтону важнее. Россия, осуждая геноцид армян, оказывается в немного двусмысленной ситуации. Преступления советского периода признаны руководством страны, но инициаторы уничтожения миллионов людей по политическим и социальным мотивам не осуждены, а сами преступления массовое сознание все чаще оправдывает Победой в Великой Отечественной.