С последней волной преобразований число хорошо понимающих устройство распределительной пенсионной системы россиян опасно приблизилось к числу ее разработчиков. Впрочем, вполне нормально совершенно пассивно относиться к тому, чего не понимаешь. Поэтому ошибаются те, кто ждет негативной реакции общества на непрекращающийся вал реформирования или экспроприацию пенсионных накоплений. Справедливо ли спокойствие общества? Нет, ведь пенсионная система стремительно движется к коллапсу, а дискуссия о ее судьбе безнадежно застряла.
Как показывают соцопросы, население России рассчитывает на государственную пенсию и планирует максимально долго находиться в строю, чтобы уберечься от бедности. Копить самостоятельно россияне не готовы, да и относятся к накопительной системе пассивно, не слишком интересуясь подробностями. При этом лишь каждого десятого будущего пенсионера можно отнести к хорошо информированным о «начинке» пенсионных обещаний государства.
Любому знакомому с демографическими трендами понятно, что у чисто распределительной системы в России нет будущего из-за ожидаемого почти двукратного роста доли пожилых граждан за 2015–2030 гг. Как ни старайся, не смогут через 15 лет работающие россияне обеспечивать адекватный уровень соцобеспечения для растущего количества пенсионеров. Постоянное увеличение трансферта на покрытие дефицита ПФР становится тяжким бременем для бюджета, с каждым годом дополнительная финансовая нагрузка будет ощутимее. Разрыв может достигать 15% ВВП, но очевидно, что до этого государство доводить не намерено и начнет играть на упреждение, ухудшая положение будущих пенсионеров, в том числе за счет повышения пенсионного возраста и отмены пенсий для работающих пенсионеров.
Работа накопительного компонента системы также неэффективна. С начала 2012 по сентябрь 2014 г. (до серьезного обвала на российском рынке) средневзвешенная доходность накоплений в НПФ существенно уступила небольшой по историческим меркам инфляции (по данным ЦБ, 6,3% против роста цен на 8,2%). Основная причина в том, что во главу угла ставится не максимизация благосостояния будущих пенсионеров, а минимизация рисков и получение выгод бенефициарами (независимо от статуса НПФ). За счет средств будущих пенсионеров банковские и девелоперские группы получают дешевое финансирование, а о рыночном размещении думают в последнюю очередь.
Недавно завершившаяся волна первичного отсева НПФ, вызвавшая волну перепродаж фондов и частично позволившая ЦБ отделить агнцев от козлищ, не решает проблему. Даже самый благонамеренный приобретатель будет вынужден вкладывать накопления в депозиты, чтобы уменьшить срок, за который можно отбить средства, затраченные на покупку фонда. Недостаточность усилий ЦБ по актуализации инвестмандата НПФ ведет к предсказуемым результатам: 92% накоплений НПФ, прошедших фильтр, размещены в рублевых инструментах с фиксированной доходностью, что гарантирует их систематическое истощение. В долгосрочном периоде вложения в облигации являются более рискованными, но не защищают инвесторов от инфляционных шоков. В условиях недостатка бюджетных средств на исполнение соцобязательств рублевые облигации и депозиты будут размываться инфляцией. Поэтому, если в долгосрочном портфеле и должны быть облигации, их спектр следует ограничить US TIPS и подобными инструментами. При этом меры по изменению мотивации владельцев НПФ серьезно не рассматриваются.
На этом фоне столкновение позиций социального блока правительства и экономических ведомств при лоббистской поддержке НПФ и УК привнесло в дискуссию ложную дихотомию – сломать накопительную систему или сохранить ее. Оба варианта тупиковые. Уничтожение накопительного компонента лишь замаскирует ситуацию с несбалансированностью распределительной системы до следующего избирательного цикла. А сохранение действующей системы накоплений будет означать прожигание накопленного. Позиция экономического блока правительства, стремящегося предотвратить изъятие аккумулированных средств накопительной системы, не имеет отношения к реальной заботе о пенсионерах. Реальная мотивация связана скорее с желанием помочь нерадивым подопечным, использующим пенсионные накопления как спасательный круг для неэффективного бизнеса.
Без кардинального пересмотра правил, по которым накапливается и, главное, инвестируется «пенсионная заначка», оба варианта равнозначны и в ближайшем будущем ведут к потере финансовой стабильности домохозяйств, госбюджета и экономики в целом. Время для терапевтических преобразований накопительной системы упущено, а резервы растрачены. Начни государство адекватные реформы 3–4 года назад, при грамотном управлении госдолгом и средствами ФНБ пенсионная система могла быть мягко и постепенно целиком переведена на накопительный принцип. Сделать это можно было без повышения социальных сборов, преодолевая переходный период за счет выпуска госдолга и средств ФНБ. Теперь же ФНБ, похоже, станет добычей нуждающихся в инвестресурсах госмонополий, отрезанных от западных долговых рынков, и уже не может рассматриваться как ресурс для финансирования. Остается госдолг, но кроме кардинально выросшей для РФ стоимости заимствования проблема в нежелании государства проводить грамотную долговую политику.
Есть еще хирургический метод – сворачивание индустрии НПФ и УК, проедающей ресурсы будущих пенсионеров, и формирование новой линейки госфондов с независимым (лучше иностранным) советом директоров, поддерживающим применение лучших практик долгосрочного инвестирования – индексного управления, международной диверсификации, учета возрастной структуры клиентов. Но где гарантия, что однажды государство не экспроприирует эти средства и не потратит их на очередную стройку века? Эта конструкция привлекательна на бумаге, но институционально неустойчива.
Так что не стоит надеяться на государство и придавать особое значение результатам «окончательного решения пенсионного вопроса». Будущее пенсионного обеспечения сейчас в любом случае рисуется в мрачных тонах, и лучшее, что мы можем сделать для себя, близких и знакомых, – сберегать и инвестировать уже сегодня, создавать финансовую подушку на черный день, который нам готовят безответственные чиновники и финансисты.
Авторы – исполнительный директор по продуктам; управляющий директор УК «Финэкс плюс»