Михаил Фридман: Хитрости разума превратили нефть в золото
Цены оставались высокими, поскольку люди считали, что существует дефицит нефти
В 2007 г. я поспорил со знакомым российским бизнесменом. Он сказал мне, что цена на нефть никогда снова не упадет ниже $80. Таким в то время было общее мнение нефтяников. И это, подумал я, самый верный признак того, что цена нефти скоро начнет снижаться.
Я сказал своему знакомому, что цена может легко снизиться до $40. Ее определяет, отметил я, не предложение, спрос или стоимость производства. Скорее значение имеет восприятие потенциального дефицита.
Цена нефти оставалась высокой, поскольку люди верили, что ее недостаточно. Но когда они начинают в это верить, потребители начинают искать альтернативу, а производители стараются добывать ее все больше и больше - и цены падают.
Я не профессионал в нефтяной отрасли, и мои предположения были основаны не на знании геологии и темпов экономического роста в Китае, а на простом факте: человечество обычно находит способ обойти любое препятствие на своем пути.
Многие мои коллеги в России и других странах спорят по поводу того, когда цена нефти может восстановиться, но я убежден, что мы вошли в новый период низких цен. Это как алхимия, но наоборот: черное золото - драгоценная субстанция, цена которой определялась ее дефицитом, - превратилось в черную пахнущую жидкость, которая просто заставляет вертеться колеса.
Это произошло уже не в первый раз. Цена на нефть была относительно стабильной до 1970-х гг., пока не наступил психологический шок, когда Саудовская Аравия наложила эмбарго на экспорт нефти в Америку. А в 1975 г. США начали создавать стратегические резервы нефти, что увеличивало восприятие ее дефицита. Нефтедобытчики видели свою главную цель в охране олигополии. Никто не беспокоился о таких пустяках, как эффективность, - распределение лицензий было куда важнее. Хороший лоббист для нефтяной компании стоил больше, чем хороший инженер.
Чтобы справиться с этой проблемой, развитые страны начали инвестировать в энергосберегающие и новые технологии, и к началу 1980-х гг. это стало приносить результат. Последующее снижение цен на нефть в конечном счете лишило экономику Советского Союза источника жизненной силы.
Быстрый экономический рост в Китае и Индии в начале 2000-х гг. изменил мнение о соотношении между спросом на нефть и ее нехваткой. И снова развитые страны с высоким уровнем предпринимательской свободы начали работать над решением проблемы. Единого подхода не было, но каждый о чем-то думал - о биотопливе, ветряной энергетике, нефтеносных песках и сланцевых месторождениях.
Не случайно в инновациях лидируют страны с либеральной рыночной экономикой и сильными правами собственности, а страны, пытающиеся помешать развитию инноваций, ограничивают конкуренцию, и в них господствуют монополисты. Они относятся к частной собственности как к разрешению на право владения, которое легко можно отобрать.
Политические системы, основанные на распределении ренты, деморализуют людей. Политические режимы, основанные на свободной конкуренции, мотивируют их. Это объясняется тем, что именно благодаря свободной инициативе и конкуренции человечество может преодолевать встающие перед ним проблемы.
Причина, по которой Америка стала лидером по добыче сланцевых нефти и газа, заключается не в большом количестве сланцевых месторождений - у многих других стран похожая геология. Она в том, что в Америке много экономической свободы. Это драгоценный ресурс, которого многим другим странам не хватает. Ее правительство не продает лицензии на бурение на суше, оно позволяет людям покупать землю и обещает, что никто не сможет забрать у вас то, что принадлежит вам.
Головокружительные цены на нефть в последние годы были абсолютно ненормальны. Их снижение превратит нефтедобычу в правильный бизнес, где издержки и эффективность значат больше, чем сила лоббирования. Это должно сделать мир свободнее и безопаснее, поскольку уменьшится власть нелиберальных режимов, которые процветают на нефтяной ренте.
Два года назад в Манаусе, уникальном городе в бразильском штате Амазонас, я оказался в тропическом лесу. В конце XIX в. Манаус стал одним из самых богатых и экстравагантных городов благодаря производству каучука. Там построили великолепный оперный театр в стиле Belle Epoque из итальянского мрамора с огромными сводами и позолоченными балконами. Но через несколько лет контрабандисты вывезли семена каучукового дерева из Амазонии, и Бразилия потеряла монополию.
Затем изобретение искусственного каучука окончательно похоронило все благосостояние этого тропического Парижа. В Манаус пришла бедность, производство электроэнергии стало слишком дорогим, в оперном театре погасли огни. Это яркий урок тщетности усилий по подавлению конкуренции.
Автор - председатель наблюдательного совета «Альфа-групп», председатель совета директоров LetterOne Group.