Мария Снеговая: Закон Ротенберга как защита от раскола элит

«Закон Ротенберга», предполагающий выплату компенсаций российским олигархам, пострадавшим от «неправосудных решений» зарубежных судов, и только что прошедший первое чтение в Госдуме, вызвал бурную реакцию в российском обществе. Идею выплачивать богатейшим людям страны деньги из пенсионных накоплений остальных россиян действительно отличает особый цинизм. Но есть и хорошая новость: возможно, столь чрезвычайными мерами режим стремится остановить намечающийся раскол элит. Ведь других способов обеспечить их лояльность у российской системы нет.

Режимы, возникшие на территории бывшего СССР, отличает парадокс: для своего уровня экономического развития страны региона обладают высочайшей «задержкой политического развития» - зашкаливающей коррупцией, клановостью, правовым беспределом и проч. Так, по восприятию коррупции 10 из 11 стран СНГ попали в 2013 г. во вторую сотню списка стран Transparency International. Многие институты отсутствуют, правящие партии несамостоятельны и обычно создаются под уже существующих лидеров, как назарбаевская «Нур Отан» или российская «Единая Россия». Провисают базовые демократические механизмы: из 11 стран СНГ относительно мирная (нереволюционная) ротация элит наблюдалась лишь в Молдове и отчасти в Грузии. Большинство постсоветских лидеров (Алиев, Каримов, Лукашенко, Назарбаев, Ниязов, Рахмон, Саргсян и др.) правят безальтернативно и бессменно.

Эти особенности режимов на постсоветском пространстве ограничивают им репертуар возможностей по обеспечению и удержанию лояльности элит. Само по себе преобладание персоналистских режимов отчасти следствие высокой неопределенности среды и низкого уровня доверия, когда лидерам приходится опираться на клановость и семейственность при выстраивании систем управления. Родственные узы (как в монархиях) и другие связывающие обязательства (наличие серьезного компромата) скорее гарантируют лояльность элиты.

Трудоустройство родственников во власти связано еще и с тем, что власть на постсоветском пространстве - это безвозмездный доступ к собственности и деньгам. Отсюда характерная для региона семейственность: правители активно трудоустраивают своих детей: Лукашенко готовит в наследники сына, Каримов (до недавнего времени) - дочь, сын Януковича с 2006 г. был народным депутатом от Партии регионов. До недавнего времени на Украине свыше 40 человек из ближайшего окружения Януковича имели прямых родственников (братьев, сестер, детей, родителей, кумовей) на высоких постах в госорганах, судах, Верховной раде и местных думах. Одноклассники и друзья Владимира Путина занимают высокие должности в выстроенной им российской системе.

Другая особенность режимов региона - особый материализм и внеидеологичность элит. В СССР преданность «строителей коммунизма» системе хотя бы отчасти обеспечивалась верой в коммунистические идеалы, но идеи «русского мира» пока не внушили российским элитам подобного пыла и рвения. Болгарский политолог Венелин Ганев в книге «Наживаясь на государстве: Болгария после 1989 г.» объясняет эту материалистичность посткоммунистических элит тем, что основные источники их доходов идут не из налогов, а из сохранившихся с советского периода колоссальных ресурсов, накопленных в рамках госструктур. В результате посткоммунистические элиты наживаются не за счет экономического роста, а на манипулировании ресурсными потоками, существующими в рамках формальных министерств или госструктур (типа «Газпрома»).

Альтернативным источником наживы могут служить иностранные займы, помощь Запада, экспортно-импортные операции контрабандного толка. Поскольку сохранившиеся с советского периода мощные госресурсы - бесплатная кормушка для постсоветских элит, у последних нет задачи выстраивать качественные институты и сильное государство. Ресурсы, добываемые из госструктур, формально государственные, т. е. «ничьи», поэтому хищнические постсоветские элиты не ограничены рамками и не подотчетны. Сама логика их поведения способствует не выстраиванию институциональной среды, а разрушению последних сохранившихся институтов. Поэтому в ситуации ресурсного изобилия на постсоветском пространстве просто не может сложиться нормальная система государственного управления.

Но есть и хорошая новость. Хищническое поведение постсоветских элит и их зависимость от ресурсов и финансовых потоков объясняет скорость, с какой они сдают власть, как только под угрозой оказываются их ресурсы. Это проиллюстрировал пример Януковича, сбежавшего с Украины, как только Евросоюз и США пригрозили санкциями и замораживанием заграничных вкладов украинской элиты. Плеонексия (ненасытное желание иметь то, что по праву принадлежит другим) постсоветских лидеров делает их очень уязвимыми перед западными санкциями и угрозой исчерпания ресурсных потоков.

Вероятно, осознание этой угрозы и вынуждает российских лидеров принимать на первый взгляд невероятные постановления, подобные «закону Ротенберга». Время покажет, надолго ли хватит российского бюджета для покупки лояльности элит.