Максим Миронов: "Не болтать, а мешки ворочать"
На прошедшем в субботу форуме «Открытая Россия» звучало очень много правильных слов: дальше так жить нельзя, Россия на краю пропасти, крах режима неминуем, политика закрытости - это плохо, а открытости - хорошо, всем здравым силам нужно объединяться. Проблема в том, что такие речи звучат уже лет 10. После очередной попытки объединиться (последняя - Координационный совет оппозиции) ситуация возвращается к «точке ноль». Опять звучат речи, что салат нужно есть вилкой, а суп ложкой, опять пытаются объединиться, опять ничего не получается - и далее по кругу. Очевидно ведь было, что без общей стратегии ни «Яблоко», ни «Гражданская платформа», ни Партия прогресса, ни независимые кандидаты в Мосгордуму пройти не смогут. Тем не менее после долгих разговоров все они стали разыгрывать индивидуальные стратегии и, как и ожидалось, никто выборы не выиграл.
На известный русский вопрос: «Что тогда делать?» - есть уже опробованный временем ответ: «Нужно что-то делать». Есть несколько успешных примеров реализации такой стратегии. До Алексея Навального тысячи людей говорили, что коррупция душит российскую экономику и что нужно с ней бороться. Он занялся конкретными расследованиями, стал документально подтверждать «явки и пароли» и именно конкретными антикоррупционными расследованиями смог завоевать симпатии избирателей. Евгений Ройзман, выигравший выборы мэра Екатеринбурга в 2013 г., заработал репутацию благодаря работе его фонда «Город без наркотиков». Максим Кац набрал на выборах в Мосгордуму 23%, всего на 4% меньше, чем Навальный на выборах мэра. Хотя он, по собственному признанию, крайне неудачный кандидат - лохматый еврей без высшего образования, открыто заявляющий, что Крым не наш. Секрет успеха в том, что Кац вместе с блогером Ильей Варламовым организовали фонд «Городские проекты», который занимается конкретными делами, понятными избирателю. Ольга Романова и Мария Гайдар тоже смогли добиться значительных успехов - собрать по 6000 подписей (которые, правда, не были приняты) благодаря своим проектам - «Руси сидящей» и борьбе за социальные права москвичей (прежде всего за реализацию права на бесплатную медицину).
Пионером в области политики реальных дел был фонд Михаила Ходорковского «Открытая Россия». Моя мама, учитель, научилась пользоваться компьютером благодаря программе этого фонда и была, как и многие другие учителя, благодарна за это Ходорковскому. Возможно, это была одна из причин его конфликта с властями: олигарх, которого поддерживают учителя, угрожает стабильности вертикали власти.
Оппозиционные кандидаты, которые просто говорили правильные слова, добились куда меньших успехов. Абстрактная борьба за честные выборы, которую сейчас ведет оппозиция, аналогична борьбе за место на полке супермаркета, оккупированной монополистом. Представьте, группа активистов требует, чтобы на полке, заставленной молоком одного бренда, появилось место и для других продуктов. Но потребители сейчас не видят, какой продукт появится на этом месте, и эту борьбу не поддерживают.
За последний год был принят пакет мер, который ограничивает для оппозиции возможность получить места в Мосгордуме. Введение стопроцентно мажоритарной системы, «креативная» нарезка округов, введение заградительного подписного фильтра не вызвало возмущения массового избирателя. Если хотя бы часть из тех десятков тысяч, которые отдали свои подписи за не допущенных до выборов кандидатов, вышли бы к Мосгоризбиркому, то исход выборов мог быть иным. Но избиратели не поддержали борьбу кандидатов за право участия в выборах. Наверное, потому, что не видели в них тех, кого они реально хотят сделать своими представителями.
Иная ситуация была на прошлогодних выборах мэра Москвы. Под давлением общества Навального зарегистрировали кандидатом, а затем 15 000 человек, вышедших на несанкционированный митинг, заставили власти выпустить его из тюрьмы. У общества был спрос на продукт «Навальный» на выборах мэра. Прежде чем бороться за место на полках в супермаркете, оппозиции нужно создать продукт, интересный обществу. Как только оно увидит конкурентоспособный продукт, его обязательно придется ставить в меню голосования. Российское государство работает крайне неэффективно, поэтому потенциальных ниш для создания подобных продуктов очень много - от борьбы с коррупцией до благоустройства городов и социальных проектов. Нужно только брать и делать.
Многие высказывают опасения, что независимая политика в России - это небезопасное дело. Это так. Но бизнес в 1990-е гг. тоже был опасным занятием. Мне несколько раз приходилось обсуждать проблемы мироздания с рабочей интеллигенцией из ПТУ. Пару раз такие разговоры заканчивались ударами в мою очкастую голову. Но это занятие позволило мне обеспечить финансовое благополучие себе и своей семье на долгие годы вперед. Занятие политикой в современной России безопаснее, чем бизнес 1990-х гг. Почитайте газетные сводки тех времен - сколько людей убили и покалечили. Сравните с количеством современных политических узников «кровавого режима» - разница будет на порядки.
Безусловно, тот, кто всерьез решил заняться серьезным проектом, должен быть готов к вниманию властей. Если в 90-е к тебе не приходили «поговорить» бандиты, это значило, что бизнес твой совсем никчемный. Чем больше будет успех вашего проекта, тем больше знаков внимания вы получите от власти. Но один из базовых законов финансов - high risk - high return. Те, кто не побоялся что-то делать в 1990-е, стали бизнес-элитой 2000-х гг. Кто не побоится заниматься конкретной политикой в 2010-е, станет политической элитой 2020-х гг. А если в сотый раз провести конференцию или написать колонку про неминуемый крах режима, что точка невозврата пройдена и экономика на грани катастрофы, - то все так и будет идти, как идет. Владимир Владимирович, хоть и перешагнул пенсионный возраст, еще крепкий старичок и всех нас переживет.