Андрей Панов: Как мы девальвировали высшее образование
Как вы думаете, какая доля работоспособных людей в Курской области в возрасте от 20 до 60 лет имеет высшее образование?» - иногда спрашиваю я выпускников лучших московских университетов в ходе собеседования при приеме на работу. Это один из тех вопросов в ходе кейс-интервью, ответ на который - даже сильных претендентов - часто вызывал у меня удивление. «Процентов 80», - отвечает примерно треть, и мало кто называет цифру ниже 50% (на самом деле немногим более 30%). Объяснение 80% обычно такое: «У меня в классе все пошли учиться в институты, а в Курской области, наверное, чуть меньше». Логика немного хромает, но не так сильно, как может показаться.
На днях мэр Москвы Сергей Собянин, проводя общегородской педсовет, рассказал, что 90% выпускников столичных школ поступают в высшие учебные заведения. Полагаю, что мэр сказал это с законной гордостью, фактически объявив эру всеобщего высшего образования, утвердившуюся в одном отдельном городе России.
В этих 90% отражается сразу несколько особенностей российского мироустройства, часть из которых действительно заслуга московских властей. Во-первых, это относительно высокий уровень среднего образования в Москве (в сравнении с остальной Россией). Во-вторых, высокий уровень концентрации университетов в Москве (москвичам никуда не надо ехать, что делает образование более дешевым). В-третьих, относительно высокий уровень доходов жителей Москвы, что позволяет им содержать своих детей во время учебы и оплачивать их образование, если оно платное. К сожалению, есть и в-четвертых - это неимоверное падение уровня высшего образования в России.
Вспомните, какие с вами в школе учились порой непроходимые дурни. Перебивавшиеся с двойки на тройку, не желавшие открывать учебники, а главное - не способные это сделать. Это могли быть очень милые ребята, с которыми приятно было погонять в футбол или поиграть в войнушку, но учеба просто была не их стихией. Вместе с перестройкой и становлением новой России они перестали рождаться? Сомневаюсь. Но как тогда они могут учиться в университетах, если в советское время далеко не все 100% могли окончить ПТУ?
Качество высшего образования определяется профессорами, инфраструктурой, программой и студентами. Каждый из этих факторов важен. Создав систему всеобщего высшего образования, мы де-факто девальвируем высшее образование. Великие французские университеты после студенческой революции 1968 г. и введения правила обязательного приема всех желающих совершили такой рывок назад, что не могут оправиться до сих пор, потеряв все свои позиции в мире.
Очевидно, что процент школьников, идущих в университеты, в Москве еще очень долго будет выше среднероссийского. Но его нужно понижать. Либо за счет повышения уровня минимально допустимого балла ЕГЭ по большинству предметов и сокращения бюджетных мест. Либо за счет создания параллельной системы суперуниверситетов наподобие французских ecole - элитных высших учебных заведений, куда поступить можно, лишь пройдя жесткую систему отбора.