Алексей Захаров: Как личность диктатора влияет на экономику страны

Политические события последнего времени снова ставят перед нами толстовский вопрос о роли личности в истории. Если бы преемником Ельцина был не Путин, а кто-то другой, стал бы он отменять выборы, ограничивать свободу интернета и посылать российских солдат на Украину? Могли бы последствия для российской экономики быть более благоприятными? С одной стороны, действия первого лица в государстве могут диктоваться особенностями его характера, моральными качествами, личным опытом и способностями. С другой - они могут определяться окружающей его системой, т. е., говоря современным языком, институтами, ограничивающими его власть, и преобладающими в обществе ценностями.

Утверждать, как Лев Толстой, что роль личности невелика, очень трудно - но еще труднее аргументированно говорить об обратном. Например, мы знаем весьма мало о том, как на самом деле различались личные качества разных национальных лидеров. Конечно же, существуют вещи, легко поддающиеся наблюдению. Многие авторитарные правители прославились своей любовью к красивой жизни: дворцы, золотые унитазы, любовницы-актрисы и миллиардные счета. Но есть и обратные примеры: португальский диктатор Антониу Салазар жил скромно, много работал и, как утверждают очевидцы, не имел личной жизни. Одни диктаторы брали на работу только близких друзей вне зависимости от их квалификации, другие были способны доверять профессионалам-технократам.

Все эти вещи, безусловно, сильно влияют на экономическое развитие стран. Однако и скромность, и жизнелюбие, и назначение на ключевые должности некомпетентных лоялистов могут быть всего лишь стратегиями политического выживания, продиктованными обстановкой: в одной ситуации оптимально поступать так, а в другой - иначе. Безусловно, такой стратегией выживания является паранойя - отличительная черта почти всех авторитарных правителей. Так что, быть может, и многие из развязанных диктаторами войн имели свою внутреннюю логику, мало зависевшую от изначальных предпочтений национального лидера.

Анализируя вопросы такой сложности, трудно не стать агностиком, и тут на помощь приходит количественный анализ. На первый взгляд гипотеза выдерживает испытание данными. Темпы роста в авторитарных странах различаются сильнее, чем темпы роста в демократиях. Это может иметь такое объяснение: в авторитарных странах личная власть нацлидера испытывает меньше ограничений и поэтому его личные качества должны сильнее влиять на экономические показатели. Это звучит тем более правдоподобно, что самый сильный разброс в темпах экономического роста наблюдается в наиболее жестких диктаторских режимах.

Однако это не вполне состоятельный аргумент. Есть масса других объяснений у этой закономерности. Например, то, что решение главной задачи диктатора - как подольше продержаться у власти - зависит от условий, в которые он поставлен. В одном случае ему может быть выгодно, чтобы экономика росла, в другом, напротив, оптимальным решением является уничтожение всех независимых точек роста. Так что нам нужен более изощренный анализ, чем простое сравнение средних показателей по разным группам стран.

Например, нам известно, сколько времени каждый глава государства пробыл у власти и как он покинул свою должность. Так что мы можем проанализировать, как смена власти влияла на экономические показатели разных стран - в первую очередь на рост их ВВП. Если личность национального лидера действительно имеет значение, то мы должны наблюдать значительные колебания темпов роста ВВП при смене власти.

Исследование этого вопроса осложнено наличием политических циклов. Ведь может быть так, что изменения ВВП и смена власти в стране взаимосвязаны. В демократических странах президенты и премьеры иногда «разгоняют» ВВП перед выборами. С другой стороны, часть диктатур заканчиваются революциями, войнами или насильственной смертью диктатора - а все это также может быть вызвано экономическими факторами. Так что наиболее корректно рассматривать только те случаи, когда смена власти происходит исключительно в результате естественной смерти национального лидера.

Решая эту задачу, Тим Бизли из Лондонской школы экономики с соавторами показали, что эффект от смерти национального лидера зависит от политического режима. Если в демократиях она снижает экономический роста на 1% в год на протяжении следующих пяти лет, то в авторитарных режимах, напротив, она добавляет к темпам роста ВВП 0,5%. Более того, негативный эффект от такой смены власти будет выше, если у национального лидера было высшее образование.

Результаты, полученные Бизли и коллегами, говорят о том, что Толстой был не прав. Однако эти выводы не окончательны, и корректность их методологии ставится под сомнение несколькими учеными - в том числе знаменитым макроэкономистом Уильямом Истерли. С его точки зрения, более корректно рассматривать экономический рост не только в момент перехода власти, но и во все периоды. Возможно, что в ближайшее время появятся новые работы на эту тему и мы будем знать больше об этом старом и изначально философском вопросе.

Однако есть вопрос, по которому научное сообщество успело прийти к единому мнению: для экономического развития страны необходимы хорошо функционирующие институты. Смена национального лидера может и не иметь значимых последствий, если на его место придет другой такой же, победивший своих противников в жесткой конкурентной борьбе. Но если смена власти является необходимым условием для смены политического режима и установления новых правил игры, то это совсем другая история.