Павел Чиков: Несколько пояснений о письме Надежды Толоконниковой

Полмиллиона просмотров письма рядовой швеи колонии № 14 в Мордовии Надежды Толоконниковой требует ряда пояснений.

Примерно такую же реакцию у меня в феврале 2006 г. вызвала история тоже рядового Андрея Сычева, ставшего жертвой дедовщины в Вооруженных силах и символом борьбы с ней, и история казанского отдела полиции «Дальний», где полицейские запытали до смерти задержанного за мелкую кражу Сергея Назарова в марте прошлого года.

Во всех трех случаях большинство было шокировано натуралистичной инфернальностью происходящих практически рядом событий. «Что, никто раньше об этом не знал?» - на втором месте среди комментариев читателей письма Нади. На третьем месте стоит конспирология - кто-то (Америка, бандиты, Петр Верзилов, одна из башен Кремля) использует девушек из Pussy Riot, чтобы отвлечь внимание (ослабить другую башню Кремля, уволить главу УФСИН Мордовии, поднять зону на бунт и проч.). Третью реакцию - «так ей и надо» - комментировать смысла не имеет. Сон разума, как известно, рождает чудовищ.

Надя прибыла в мордовскую колонию в ноябре 2012 г. Карантин и обучение швейному делу заняли некоторое время. Весь январь она провела в больнице в связи с обследованием по поводу сильных головных болей, преследующих ее с тех пор, как она попала под машину в Москве.

Когда мы с адвокатом Ириной Хруновой в конце декабря 2012 г. в первый раз приехали к Толоконниковой в колонию, после посещения Ирина сказала: «Ты не представляешь, что у нее с руками! Они все прошиты иголками от швейной машинки». Позже я три часа разговаривал по скайпу с Зарой Муртазалиевой, которая сейчас живет в Париже, а до этого отбыла 8-летний срок в колонии № 13, что через дорогу от 14-й в том же поселке Парца. Она рассказала мне про быт трех (еще есть ИК-2 в соседнем поселке) женских колоний: «Всё подчинено «базе» (норме выработки). Зечки объединены в бригады по 40 человек. Дневная «база» - 200 единиц ватников или 140-160 единиц камуфляжа.

Наказание за срыв плана такое: бригада стоит на плацу, меньше 3-4 часов не бывает. В худшем случае - «дубинал», пропускают через строй дубинками. В 13-й около 500 осужденных. В 14-й - около 900. В 2-й - больше 1000 человек.

Схема прессинга работает так. Администрация давит на бригадира (их 10-20 человек на всю зону). Бригады соревнуются за первые места. Награда за них сводится к тому, что администрация закрывает на что-то глаза и дает некоторые поблажки по режиму (например, право отовариваться в магазине вне очереди). Производственные травмы случаются часто, особенно у новичков, и не фиксируются никем и никак. Максимум могут дать йод или зеленку. Был случай, когда девочке игла вонзилась в кость пальца и своими силами вытащить не смогли. Пришлось везти в травмпункт на воле, писать кучу объяснительных. Девочку в наказание водворили в шизо за «нарушение техники безопасности».

Избиения дубинками происходят практически каждый день. Не так сел, не так встал, нарушил форму одежды. Особенно страдают осужденные, которые качают свои права. Попасть в шизо означает быть избитым режимниками и ДПНК (дежурным помощником начальника колонии). Бьют в основном мужчины, женщины - очень редко. Начальник колонии, его зам по БОР (безопасности и оперативной работе)... Перед моим освобождением ударил двоих осужденных за обнаруженные карты.

Если ты хочешь на УДО, ты не только должен положительно характеризоваться и выполнять норму, но еще и сотрудничать с администрацией, стучать на других осужденных. Большинство ради УДО готовы «пройти по головам».

Экс-юрист нефтяной компании ЮКОС Светлана Бахмина, освобожденная условно-досрочно после грандиозной кампании, включая онлайн-сбор 100 000 подписей в ее поддержку в 2008 г., тоже несколько лет работала швеей в ИК-14 и сегодня подтверждает сведения Надежды.

В первые месяцы пребывания в колонии Толоконникова и Мария Алехина избрали противоположные тактики. Мария с первых дней столкнулась с прессингом, ее на три месяца поместили в одиночную камеру после грубо слепленной оперативниками провокации. Их позже высмеял бывший теперь уже первый замдиректора ФСИН генерал Эдуард Петрухин. «Надо было просто библиотекарем ее назначить, а не городить огород», - сказал он после скандала, разразившегося зимой вокруг колонии Алехиной в Березниках Пермского края.

Надежда же изначально встретила нормальное отношение. Ей единственной колония разрешила работать 8 часов в день, остальные пашут по 16-18, ровно как она и пишет. Каждая осужденная по истечении 8-часового рабочего дня ежедневно пишет заявление на имя начальника колонии с просьбой продлить рабочий день на вторую смену. Она решила встроиться в этот процесс и постараться избежать конфликтов и с другими осужденными, и с администрацией. К марту стало понятно, что это невозможно, поскольку наличие «слабого звена», работающего одну смену вместо двух, вынуждало распределять ее нагрузку между остальными швеями в бригаде, что накапливало раздражение. Если учесть, что Надя часто отсутствовала из-за судов, встреч с адвокатами и свиданий с родственниками, то понятно, почему скоро недовольство достигло критической точки. Нужно учитывать, что к осужденным женщинам традиционно очень мало кто ездит на свидание, передачи они тоже не получают, платные разговоры по телефону позволить себе не могут.

В марте исключительно с задачей наехать на колонию в дело вступил адвокат Дмитрий Динзе, давно и плотно работающий с исправительными учреждениями. Он буквально за пару недель собрал два тома компромата, включая объяснения недавно освободившихся из колонии девушек, документы, требования по охране труда, сведения о заказчиках продукции. Он даже выяснил, что кое-кто из нынешнего руководства колонии несколько лет назад задерживался сотрудниками ФСБ за торговлю наркотиками, но инцидент был замят.

После серии жалоб в прокуратуру администрация колонии мгновенно отреагировала. Надю отсадили в столовой за отдельный стол, зечки подходили и выливали на нее свою пищу, оскорбляли и грозились избить. Психическая атака продолжалась две недели, после чего Надя вынуждена была подписать отказы от всех жалоб и от адвоката Динзе. Радостная мордовская прокуратура тут же уведомила его, что не будет проводить проверку. Всё, что происходит вокруг колонии № 14 сегодня, должно было случиться еще весной.

Добившись своего, начальство ослабило на пару месяцев вожжи, пообещав к сентябрю, когда до освобождения останется полгода, рассмотреть вопрос о переводе Нади со швейного производства в отряд художественных ремесел. Там женщины делают матрешки, которые всякий хоть раз проезжавший по трассе М5 Москва - Самара видел выставленными на продажу вдоль дороги в Зубовой Поляне и в соседних деревнях. К слову, после медицинского обследования зимой врачи не рекомендовали Толоконниковой по состоянию здоровья работу на швейном производстве.

В начале сентября Надя возобновила эти разговоры, которые закончились так, как теперь всем известно.

Все слова из ее письма правда. Это уже подтвердили членам Совета по правам человека другие осужденные женщины.

Автор - председатель межрегиональной ассоциации правозащитных организаций «Агора»