Министерство экономического развития недавно представило предложения по увеличению темпов экономического роста. Одним из способов стимулирования экономики должно стать изменение принципов денежной политики. Речь идет о внесении поправки в закон о Центральном банке для установления ответственности банка за рост ВВП. Мы считаем такой подход крайне опасным. И практика, и теория денежной политики показывает, что в проведении денежной политики Центральный банк должен быть независим от правительства и должен заботиться об инфляции, а не об экономическом росте.
Влияет ли денежная политика на экономический рост? Ответы на этот вопрос будут разными в зависимости от того, идет ли речь о долгосрочном или краткосрочном периоде. Практически все современные макроэкономисты согласны с тем, что в долгосрочном периоде денежная политика не влияет на рост реального ВВП. Это принцип, который экономисты называют «нейтральностью денег». Таков один из ключевых результатов исследований в области макроэкономики и экономической политики.
Долгосрочный горизонт
Что такое «нейтральность денег»? Наиболее простое объяснение таково. Если удвоить денежную массу, или, другими словами, напечатать денег, то в долгосрочном периоде влияние на реальную экономику будет нулевым. Занятость, реальный (т. е. за вычетом инфляции) уровень или рост ВВП, реальная заработная плата или реальные ставки кредитов не изменятся. С удвоением денежной массы изменится лишь уровень цен. Они вырастут вдвое. Конечно, изменятся номинальные величины, но это не важно – ведь для предприятий и домашних хозяйств важны лишь реальные величины. Уровень цен, если он не влияет на покупательную способность, – лишь единица измерения. Например, если уровень цен удвоился, а зарплаты выросли вдвое – уровень благосостояния не изменился. То же самое произойдет в долгосрочном периоде, если денежная масса сократится вдвое. Все реальные величины останутся прежними, а уровень цен уменьшится вдвое. Теоретические положения о нейтральности денег подтверждаются и эмпирически. Например, базовый учебник макроэкономики Грегори Мэнкью приводит целый ряд исследований о зависимости уровня цен от денежной массы.
Что такое долгосрочный период? Экономисты называют долгосрочным период, за который цены подстраиваются к изменению денежной массы или совокупного спроса. Классическим исследованием скорости изменения цен стали работы Марка Билса и Питера Кленоу (Mark Bils, Peter Klenow). Они изучили данные американского Бюро трудовой статистики, которое собирает данные, используемые для составления индекса потребительских цен (около 85 000 цен). Эти полнейшие по охвату данные включают практически все основные товары, места продаж, детали скидок и специальных предложений и т. д. Основной результат этого исследования (и огромного числа статей, последовавших за Билсом и Кленоу) – цены в среднем остаются неизменными менее года. Для многих товаров этот период еще короче (например, цены на бензин меняются практически ежедневно). Другими словами, для США краткосрочным можно считать период до одного года. На горизонте более года цены подстроятся к изменению денежной массы и «нейтральность денег» будет соблюдаться. Для России с ее более высокой инфляцией этот период, конечно, еще короче (хотя есть и регулируемые цены, которые меняются раз в год). Другими словами, денежная политика может быть эффективной и влиять на уровень или рост реального ВВП только на горизонте менее года. И уж точно не сможет повлиять на долгосрочный рост ВВП.
Краткосрочный горизонт
Все обстоит совсем по-другому в краткосрочном периоде. На горизонте нескольких месяцев денежная политика может повлиять на уровень ВВП. Поэтому денежная политика реагирует на внешние краткосрочные шоки – например, на временное падение совокупного спроса или на временный рост затрат. В отличие от бюджетной политики денежная политика – это более быстрый и гибкий инструмент, который позволяет немедленно отреагировать на краткосрочные шоки и сгладить их последствия. Например, если в экономике наблюдается снижение совокупного спроса (как сейчас в Америке или Европе), центральный банк может ответить увеличением предложения денег и тем самым помочь экономике восстановиться до ее нормального состояния.
Именно о такой краткосрочной политике идет речь, когда говорят, что мандат Федеральной резервной системы (ФРС) США не ограничивается инфляцией и может служить примером для российского ЦБ. Действительно, мандат включает в себя две основные цели: максимальная занятость и стабильность цен (есть еще и третья цель – умеренные долгосрочные ставки). Как правило, под целью максимальной занятости понимают необходимость стимулирования экономики во время рецессии – когда экономика находится ниже долгосрочного тренда ВВП. Но вот сам долгосрочный тренд роста – это не вопрос ФРС. В пресс-релизе 25 января 2012 г. Федеральный комитет по операциям на открытом рынке (FOMC, орган ФРС, определяющий денежную политику) пояснил свое понимание целей мандата ФРС и стратегии денежной политики. Комитет считает, что инфляция в
долгосрочном периоде действительно определяется денежной политикой. Однако занятость (и экономический рост) – в основном немонетарными факторами. Другим словами, в долгосрочной перспективе ФРС на практике отвечает только за уровень цен, но не за занятость и экономический рост. Так что и пример ФРС не может служить причиной введения ответственности ЦБ России за экономический рост. Европейский центральный банк в отличие от ФРС имеет лишь одну цель – обеспечение стабильности цен.
Как узнать, находится ли экономика ниже долгосрочного тренда, нужно ли поддержать ее средствами денежной политики, с тем чтобы она восстановилась до нормального состояния? Один пример временных макроэкономических проблем – это экономика, в которой очень низкая инфляция (например, сейчас в Соединенных Штатах и Европе инфляция практически равна нулю) и высокая безработица – выше, чем средний уровень за много лет. В сегодняшней России все наоборот. Безработица крайне низка, а вот инфляция не только выше, чем в других странах, но опережает и объявленный ориентир в 6% годовых. Как это ни парадоксально, сегодня российская экономика демонстрирует скорее признаки перегрева.
Как можно говорить о перегреве, если темпы роста ВВП в I квартале ниже 2% годовых, а министр экономического развития открыто говорит о том, что есть вероятность и отрицательных темпов роста уже в III квартале? Ответ очень прост: докризисные источники экономического роста исчерпаны. Экономика восстановилась после кризиса, а для дальнейшего роста нужны новые источники – рост производительности и новые инвестиции. Для этого нужны защита прав собственности, эффективная и независимая судебная система, защита конкуренции (в том числе и в банковском секторе). С этим в России, мягко говоря, есть проблемы. Именно поэтому долгосрочные темпы роста в России снизились до такого уровня, что и 2% являются перегревом.
Основной вызов российской экономической политики – не в реакции на краткосрочные шоки, а в необходимости решать структурные проблемы, на которые даже самая лучшая денежная политика не сможет повлиять. Структурные проблемы – это плохой инвестиционный климат и высокий уровень коррупции. Существенный отток капитала показывает, что инвесторы понимают это и голосуют ногами. Но улучшение инвестиционного климата – это задача не Центрального банка, а правительства. У Центрального банка есть своя работа – снижение инфляции, – которую за него больше никто не сделает.