От редакции: "Единая Россия" - в нагрузку

Недоброжелатели «Единой России», критиковавшие ее за кадровый и идеологический застой, посрамлены. Вчера партия власти одобрила ротацию на самом высшем уровне. Дмитрий Медведев унаследует от Владимира Путина должность «внешнего» руководителя ЕР: преемник формально остается беспартийным. Получается, он будет управлять партией как внештатник. Если хотите, он останется председателем на аутсорсинге (более подробно см. статью на стр. 02).

«Единая Россия», похоже, отбрасывается в сторону. Путин не упомянул ее в предвыборной политической статье и своими действиями постарался от нее дистанцироваться. В поствыборный период эта структура, как выясняется, ему не нужна. Это лишнее подтверждение того, что ЕР не совсем партия. Классическая партия – это самоуправляемая организация инициативных граждан, которые стремятся провести своих представителей в законодательную и исполнительную власть, контролировать последнюю, разрабатывать и принимать полезные, по их мнению, законы. В случае победы на выборах партии не передаются помощникам, а используются для обновления и ротации правящей элиты.

Предтеча ЕР – «Единство» создавалось накануне парламентских выборов в декабре 1999 г. сверху, чтобы отразить покушения на власть со стороны левых, объединившихся с региональной фрондой. Целью слияния «Единства» с этой фрондой в декабре 2001 г. и образования «Единой России» была консолидация элит и чиновников ради сохранения действующих порядков и легитимизации повседневных бюрократических практик. Новая квазипартия объединила умеренных социалистов и либералов, западников и националистов. Эта разнородность, несмотря на гигантские размеры, не привела к превращению ЕР в самостоятельного политического игрока, инициирующего и продвигающего собственные идеи. Ключевые решения по важнейшим политическим и экономическим вопросам принимались вне партии и публичного пространства. Доминирующая фракция парламента легитимизировала закулисные соглашения и не раз оказывалась в двусмысленном положении, принимая непопулярные меры, а затем отзывая их. Достаточно вспомнить монетизацию льгот в 2005 г., повышение транспортного налога в 2010 г. или недавнее смягчение партийного и избирательного законодательства, ужесточенного в середине 2000-х гг.

Объединяющим началом для ЕР стало сохранение порядков, обеспечивающих членам партии эксклюзивный доступ к рычагам госуправления, распределения собственности и финансовых ресурсов. В этом она была похожа на мексиканскую Институционно-революционную партию или индонезийскую «Голкар». Из-за персоналистского характера российской власти вопросы доступа замыкались на Владимире Путине и его ближайшем окружении. Путин и его поддержка стали идеологией, организационной основой и главным электоральным ресурсом партии. Единороссы называли себя «партией Путина», а в апреле 2008 г. спешно исправили устав, чтобы поставить беспартийного нацлидера во главе.

Напротив, Путин и его система ручного управления не нуждались в постоянной поддержке ЕР. Ее человеческие и организационные ресурсы были задействованы лишь изредка, во время отдельных политических и пропагандистских кампаний, требующих подтверждения массовой поддержки действующей власти. Общими усилиями они создали странную обратную зависимость: не лидер опирался на партию и ее актив, а бюрократия эксплуатировала его авторитет и популярность. Сейчас ситуация изменилась. Путин больше не хочет связывать себя с теряющей популярность партией бюрократии. Он создает поле для маневра, который позволит переложить на ЕР и будущего премьера Медведева ответственность за возможные непопулярные меры. Можно только догадываться, как скоро смена первого лица отразится на авторитете партии. При обострении ситуации бюрократия и чиновники перебегут к прежнему лидеру, который поднимет новый флаг.