Кирилл Титаев: Институт председателей суда надо отменить

Институт проблем правоприменения продолжает публиковать предложения по судебной реформе. В прошлой статье («Судей нужно выбирать», «Ведомости», 19.01.2012, стр. 04) речь шла о том, как освободить суды от давления прокуратуры. В этой статье речь пойдет о другом механизме влияния на суды – институте председателей. По закону председатель суда – фигура, не обладающая практически никакими особыми процессуальными полномочиями, первый среди равных. Так, статья 35 закона «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации» описывает полномочия председателя как чисто организационные. Причем большая часть полномочий председателя суда касается работы аппарата суда, а не работы судей.

В реальной жизни дела обстоят совершенно иначе. Председатель суда играет ключевую роль в карьере любого судьи с самого начала. Как показывают наши исследования, именно председатель на практике подбирает будущего судью в свой суд и именно мнение председателя о кандидате оказывается ключевым в решении квалификационной коллегии. Вероятность того, что на должность судьи будет назначен кандидат, против которого возражает председатель суда, практически равна нулю.

Второй очень важный момент – распределение дел между судьями. В подавляющем большинстве судов именно председатель или его заместители определяют, какой судья какое дело будет рассматривать. Соответственно, судья может получать дела, которые не требуют большой работы, дела, в которых минимален риск отмены решения вышестоящим судом, или же наоборот. Кроме того, председатель может манипулировать исходом конкретного дела, зная, как именно конкретный судья, например, относится к конкретной группе обвиняемых.

Наконец третье – мнение председателя суда на практике оказывается чрезвычайно значимым в ситуациях, когда идет речь о поощрениях (например, премиях или присвоении очередного квалификационного класса) и наказаниях. И что самое важное, часто председатель суда играет очень большую роль в отстранении судьи от должности. Лишить полномочий судью не так просто, как уволить продавца в магазине, но не сложнее, чем уволить профессора из университета.

Далее, председатель и его заместители практически монополизируют в большинстве судов контакт с вышестоящими судами, выступают проводниками политики, т. е. теми экспертами, которые могут оценить, насколько именно то или иное решение судьи «соответствует закону». Особенно это важно в тех случаях, когда некоторые правовые позиции еще не оформились в виде решения пленума Верховного суда (ВС).

Все это вместе превращает судью из фигуры, которая «независима и подчиняется только Конституции Российской Федерации и федеральному закону» (статья 120 Конституции), в более или менее обычного чиновника. То есть в человека, у которого есть свой начальник и этот начальник может судью нанять и уволить, наказать и поощрить, указать ему или ей на ошибки, устроить своему подчиненному относительно легкую или относительно тяжелую жизнь. Эти отличия между независимым судьей и судьей-чиновником специалист по российской судебной системе Питер Соломон объясняет через различия между профессиональной и бюрократической подотчетностью.

Торжество бюрократической подотчетности не просто создает ситуацию, в которой судья, выбирая между следованием собственному внутреннему убеждению и выполнением рекомендаций председателя, выбирает второе. Гораздо важнее то, что судья начинает мыслить себя не как независимого арбитра, а как часть государственной власти. Сам судья перестает видеть различия между собой и обычным чиновником, например следователем. Судье становится очень просто «поставить себя на место» конкретного задерганного следователя, который чуть схалтурил в работе, конкретного чиновника, который нарушил закон, потому что надавило начальство, и т. д. Уничтожается автономная ценностная система судьи как профессионала, наделенного властью совершенно особого рода.

При этом председатели довольно сильно отличаются от остальной судейской корпорации – они существенно старше, среди них гораздо больше мужчин, и до того, как занять судейское кресло, многие из них работали в прокуратуре. Большинство этих людей сформировались как профессионалы в советской правовой (и судебной) системе, соответственно, именно эти модели организации работы и именно эти представления о «правильном» они и транслируют. А возможностей для такой трансляции у них более чем достаточно.

Особенно велика роль председателя суда субъекта РФ и его заместителей. По большому счету они оказываются высокопоставленными чиновниками, отвечающими за работу судебной системы целого региона. У них уже часто возникают собственные правовые позиции, они начинают проводить в жизнь собственную политику. Но самое главное – председатели региональных судов контролируют назначение нижестоящих председателей. Дело в том, что председатели судов в России не избираются из уже назначенных судей органами судейского сообщества, а назначаются указами президента по представлению председателя ВС. Разумеется, председатель ВС не может знать 3000 председателей районных судов (а их примерно столько). Поэтому кандидатура председателя районного суда де-факто определяется вышестоящим председателем. Все это вместе создает жесткую вертикаль чиновничье-бюрократического типа с понятной иерархией начальников.

Какие меры помогли бы разрушить эту вертикаль? Самый простой выход – это вообще отмена института председателей. Во многих странах суды не имеют председателей (президентов), а работают как коллектив равных, без руководителя. Так работает и мировая юстиция в России – нет старшего мирового судьи города или региона, все они равны, и это не мешает им вполне успешно справляться со своими задачами. Функции же технической организации работы суда (например, своевременного снабжения канцтоварами) уже сейчас возложены (в федеральных судах) на отдельного чиновника, не обладающего судейскими полномочиями, – администратора суда.

Если столь радикальные изменения окажутся невозможными, то ситуацию улучшил бы комплекс паллиативных мер. Во-первых, изменение механизма назначения председателя. Он должен избираться самими судьями соответствующего суда. Во-вторых, ограничение влияния председателя на процесс назначения и снятия судьи через переход этого процесса в публичное пространство. Ведь влияние председателей на назначение и снятие судей – это влияние совершенно неформальное, и если работа квалификационных коллегий станет публичной, то им будет существенно сложнее следовать за мнением председателя. В-третьих, это запрет для председателей на занятие мест в органах судейского сообщества (советах судей и квалификационных коллегиях), которые сейчас практически полностью председателями монополизированы.