Ксения Юдаева: Запас прочности исчерпан
В 2010-х гг. экономическая ситуация и модель экономического роста в России будут в корне отличаться от модели, наблюдавшейся в 2000-х. Причин тому несколько:
1. Внешняя причина: глобальная экономика, пережившая в 2000-х гг. масштабный финансовый бум, вошла в широкомасштабный долговой кризис. Кризис в большей степени сказался на развитых странах, все еще обеспечивающих около 50% мирового ВВП. В развивающихся странах замедление роста возможно, но все-таки именно они становятся центром экономического роста. Это будет иметь для России несколько последствий:
– Цены на сырье, скорее всего, останутся довольно высокими. Но тренд на повышение вряд ли будет столь же масштабным, как раньше.
– Процентные ставки постепенно вырастут с их сегодняшнего очень низкого уровня. В развивающихся странах высок спрос на инвестиции. Рост их доминирования в глобальной экономике ведет к росту инвестиций по сравнению с глобальными сбережениями, а значит, и к росту процентных ставок. Во всяком случае, именно такого развития событий ожидают исследователи из McKinsey Global Institute. Для России это означает снижение возможностей для роста за счет притока дешевых иностранных ресурсов.
2. Внутренние причины. Запасы прочности, которыми обладала экономика в начале и середине нулевых и которые позволяли сохранять макроэкономическую стабильность при росте денежной массы в среднем на 40% в год и росте бюджетных расходов в среднем на 10% в год в реальном выражении, исчерпаны. К таким запасам прочности относятся:
– Низкий уровень монетизации экономики после инфляции 1990-х. Рост денежной массы компенсировался ростом спроса на деньги (в том числе за счет дедолларизации сбережений) и не приводил к ускорению инфляции. С окончанием действия этого эффекта мягкая денежная политика ведет к инфляции. Поэтому политику сглаживания удорожания валютного курса, вызванного ростом цен на нефть, в докризисных масштабах невозможно проводить без роста инфляции.
– Высокий двойной профицит баланса текущих операций (свыше 6% ВВП в 1999–2008) и государственного бюджета (5–8% ВВП в 2004–2008). Он появился после девальвации 1998 г. и расширился в начале 2000-х, когда были проведены бюджетные и налоговые реформы и стала расти цена на нефть. Двойной профицит постоянно сохранялся на протяжении всего докризисного периода, поскольку цены на экспортные товары росли с опережением по времени и по отношению к росту импорта, и по отношению к росту зарплат и бюджетных расходов. После кризиса рост импорта и бюджетных расходов быстро восстановился и уже не компенсируется опережающим ростом цен на нефть. Теперь маловероятно, что без структурных реформ двойной профицит удастся восстановить. Поэтому мягкая бюджетная политика ведет к сохранению бюджетного дефицита, росту государственного долга, поддержанию низкого сальдо баланса текущих операций за счет роста импорта. Макроэкономическая ситуация становится все менее и менее устойчивой по сравнению с докризисной.
3. Демографический перелом, который имеет несколько компонент:
– На общий негативный демографический тренд накладывается дополнительная негативная волна, связанная с тем, что на пенсию выходит очень большое поколение 50-х гг. рождения, а в рабочую силу входит маленькое поколение 90-х гг. рождения. Это значит, что спрос на социальные обязательства государства будет возрастать, а возможности его удовлетворять – снижаться.
– Смена поколений носит не только количественный, но и структурный характер. На смену «последнему советскому поколению», среди которого высока доля промышленных рабочих, приходит поколение, в котором высока доля (25% среди тех, кому сейчас 20–29 лет) обладателей номинально высшего образования. Этот слой предъявляет спрос на занятость в сфере услуг (включая бизнес-услуги), в высокооплачиваемом высокотехнологическом секторе и редко рассматривает работу в промышленности как перспективную.
– Идет смена поколений предпринимателей. Окончательно уходят со сцены последние «красные директора». Но «на пенсию» выходит и гораздо более молодое поколение первых российских предпринимателей. Они предпочитают не продолжать работу в бизнесе, а спокойно жить с семьей за границей. Последствия этих тенденций пока не очевидны: чем будет заполнен вакуум в предпринимательстве? Придут ли дети на смену родителям или останутся рантье, что даст дальнейший толчок слою профессиональных управляющих? Что будет в малом и среднем бизнесе, где о профессиональных управляющих речи обычно не идет? Кстати, процесс смены, или схода со сцены поколений, занимающих ведущие посты, будет происходить и в других сферах, к примеру в науке и в определенной степени в образовании.
– В предпенсионный возраст входит «первое рыночное поколение», в котором довольно много представителей среднего класса, да и других категорий работников, неадекватно охваченных существующей пенсионной системой. Российская государственная система рассчитана на слой наемных работников с небольшими заработками. Для низкооплачиваемых сотрудников неформального сектора пенсионная система дает повышенные обязательства по сравнению с их вкладом в систему. В случае среднего класса ситуация часто обратная: эти люди фактически не охвачены системой, так как имеют сравнительно высокие доходы. Между тем в условиях отрицательных процентных ставок и неразвитого рынка инвестиционных инструментов их возможности делать собственные сбережения ограничены и сводятся к суррогатным формам, к примеру недвижимости. Следствий подобной ситуации может быть несколько: искажение на рынке недвижимости, рост спроса на сберегательные инструменты с положительными процентными ставками (пример: Япония, которая в ситуации старения населения не может инфлировать долг и предпочитает расти медленными темпами).
В этих условиях государственная политика не может сохраняться в том же виде, что и в нулевые годы. И это связано и с изменившейся моделью роста и с новыми социальными потребностями.
А. Сохранение старой неэффективной промышленности, «потому что там работают люди», будет иметь все меньше и меньше смысла. Нужна новая проактивная политика по созданию новых рабочих мест для нового поколения. Причем эти рабочие места должны быть далеко не только в государственном секторе. Новые рабочие места – это инвестиции. Более того, смена поколений в бизнесе создает условия для появления новой волны предпринимателей. И этим надо воспользоваться. Но для этого нужна значительная либерализация условий ведения и создания бизнеса, которая сделает подобную практику привлекательной для молодого поколения. Могут понадобиться и изменения в системе образования, скажем введение в вузах или даже школах факультативов по предпринимательству.
Б. Должен быть принципиально изменен подход к пенсионной системе. В системе «для наемных работников», каковой в принципе и является существующая пенсионная система, должны быть сделаны изменения, приводящие ее в соответствие ситуации на рынке труда и демографическим тенденциям. Должен быть повышен минимальный стаж уплаты взносов, что либо создаст стимулы в ней участвовать, либо отсеет «халявщиков». Придется постепенно повысить пенсионный возраст. В конце концов, аргумент о низкой продолжительности жизни как причине сохранения неизменного пенсионного возраста лукавый: продолжительность жизни низкая из-за высокой смертности в рабочих возрастах, а продолжительность жизни после выхода на пенсию в России не ниже, а часто выше, чем в других странах.
В. Простой коррекцией всех проблем не решить. Надо будет срочно создавать возможности для пенсионных накоплений для среднего класса. Для этого нужно создать и развивать, а также стимулировать использование специальных добровольных или добровольно-принудительных накопительных инструментов. Плюс нужна низкая инфляция, ведь при высокой инфляции сберегать бессмысленно.
Г. Чтобы инфляция снизилась, нужны изменения в денежной политике. Стабилизацией валютного курса придется в значительной степени пожертвовать и перейти к более распространенной в развитых странах политике регулирования денежного предложения с помощью процентных ставок через дисконтное окно или на открытом рынке (государственных облигаций, а также облигаций компаний, так как рынок государственных облигаций в России пока достаточно развит).
Д. С бюджетной политикой сложнее. Учитывая негативную демографическую волну, Россия, скорее всего, вступила в полосу относительно длительного бюджетного дефицита. В известной степени это и хорошо: появилась возможность создать рынок государственного долга. Спрос на сбережения со стороны среднего класса будет расти, и рост долга в этих условиях не так уж и плох. Но важно не переусердствовать и удерживать его в контролируемых границах. То есть бюджетные правила абсолютно необходимы. И они должны учитывать уже не только нефтяные цены, но и демографические волны. Бюджетное правило должно комбинировать сбережение части сверхдоходов от мировой конъюнктуры и дополнительные расходы в связи с негативной демографической ситуацией. Когда в 2020-х пойдет положительная демографическая волна, нужно будет делать демографические сбережения!
Е. Наконец, стоит еще раз напомнить о повышении эффективности бюджетных расходов, борьбе с коррупцией, судебной системе, о создании нормальных силовых органов и отказе от репрессивного экономического законодательства. Без всего этого не сработают важные положения пункта А. И тогда российская экономика пойдет по пути неконтролируемого наращивания государственного долга в условиях экономической стагнации. По этому пути за последние 25 лет Россия уже пару раз проходила. Не хотелось бы, чтобы это случилось еще раз.