Как правильно критиковать начальство
Конституционный суд, позволив чиновникам и полицейским публично критиковать своих начальников и ведомственные непорядки, окружил разрешение существенными оговорками. Установленный законами о госслужбе и о милиции запрет на критику не признан противоречащим Конституции, но разъяснено, как бюрократ может выносить сор из избы.
В частности, судьи указали, что «госслужащий вправе выразить свое мнение (аргументированное и основанное на реальных фактах) публично, если оно соответствует общественным интересам, а мотивом выступления не является обида или достижение личных целей» (см. статью на стр. 02). Способность отечественных судов творчески трактовать, а иногда и просто игнорировать невыгодные для местных руководителей постановления высших судебных инстанций хорошо известна. Можно предположить, что участковому инспектору Алексею Мумолину и налоговому инспектору Людмиле Кондратьевой, которые оспорили свое увольнение за критику начальства в КС, и другим обиженным все равно будет непросто доказать свою правоту.
Тем не менее решение Конституционного суда – существенный шаг в становлении прозрачного и подконтрольного обществу государства. Если отбросить казуистические оговорки, КС подчеркнул, что право общества узнавать о проблемах и противозаконных действиях чиновников и правоохранителей важнее бюрократической этики.
Разрешение чиновникам критиковать ведомственные недостатки сохранило один из немногих работающих каналов связи между государством и гражданами. Теперь можно ожидать новых жалоб: запрет на критику и обсуждение действий руководства, аналогичный рассмотренному Конституционным судом, есть в 7-й статье закона «О статусе военнослужащих». Он определяет взаимоотношения между начальниками и подчиненными не только в армии и внутренних войсках МВД, но и среди сотрудников спецслужб и МЧС. Некоторые из них воспримут постановление КС как разрешение критиковать ведомственные недостатки. В ближайшее время мы можем узнать немало интересного о непорядках с поставками амуниции и вооружения для армии и пожарных подразделений, что называется, из первых уст и рук. Постановление КС может помочь летчику Игорю Сулиму, рассказавшему в ЖЖ о поборах в пользу командования Липецкого авиацентра (сейчас он лишен премии и получил выговор).
Постановление суда – это еще и сигнал среднему и низшему звену госслужащих не быть излишне молчаливыми и терпеливыми. Требуя от чиновников не превращать критику в инструмент достижения личных целей и сведения счетов, суд призывает их не копить чемоданы компромата на начальников к «черному дню» увольнения, а регулярно и последовательно сообщать о недостатках (или чем-то худшем) по мере их проявления.
Можно сказать, что Конституционный суд раздвинул рамки свободы российского чиновника до пределов, которыми пользуются госслужащие Франции, где дополнения 1982–1984 и 1989 гг. в Общий статус государственных служащих и указ 1959 г. гарантируют госслужащим свободу мнений и выражений и только призывают к «сдержанности».
Кроме того, суд указал: «Общественный интерес в получении конкретной информации может превалировать над обязанностью госслужащих соблюдать конфиденциальность». Пункт о приоритете общественного интереса над конфиденциальностью вообще близок к положению либерального шведского законодательства, которое прощает бюрократам даже разглашение гостайны, если речь шла о проблеме, которая затрагивала права или интересы многих граждан. Это отдельная серьезная тема, тем более что уровень необоснованной секретности бюрократических документов у нас традиционно высок. Вряд ли этот пункт постановления прямо приведет к снижению секретности, но он может помочь обвиняемым в разглашении данных, которым необоснованно, в нарушение 7-й статьи закона «О государственной тайне» присвоен гриф секретности или служебной информации.