Какой должна быть идеология праздника 4 ноября
Вскоре Россия будет в шестой раз отмечать День народного единства. Наверняка и на этот раз будет много разговоров об искусственности, неукорененности, ненужности этого праздника, о том, что он навязан сверху, что никто не знает, что именно мы в этот день празднуем и т. д.
Причина этих настроений в том, что мы взялись праздновать 4 ноября как еще одну военную победу, которая – в силу своей временной удаленности от сегодняшнего дня – мало что говорит уму и сердцу современного россиянина и уж во всяком случае несопоставима по значению с Победой 9 мая 1945 г.
Между тем нам есть что праздновать в этот день: 4 ноября было днем победы российского гражданского общества. В 1612 г. была осознана ценность России для ее жителей, ставших россиянами, а не только москвичами, нижегородцами и казанцами. Задача спасения страны решалась ее людьми, ставшими гражданами в ситуации, когда государственные институты были почти полностью разрушены. Тогдашняя национальная элита за предшествовавшие несколько лет оказалась поголовно скомпрометирована: кто признанием очевидного самозванца («ведомого вора») Лжедмитрия II, кто коллаборационизмом, кто очевидной всем неспособностью руководить страной в критический момент. По словам историка Николая Костомарова, тогда «в Московском государстве уже никто никому не верил и редкий по совести мог сам за себя поручиться». Каждый был за себя; доверия друг к другу не было. По этой причине распалось первое ополчение, лидер которого – дворянин Прокопий Ляпунов был убит казаками. Но в какой-то момент риск, что твое доверие обманут, что тебя «кинут», показался нашим предкам менее страшным, чем риск потерять свою страну, свою веру, свою идентичность. Незнакомые люди поверили друг другу и встали плечом к плечу. Возникло второе ополчение. Люди объединились и спасли страну.
Суть и пафос 4 ноября не в военной победе над внешним врагом. Смута, преодоление которой мы празднуем 4 ноября, была гражданской войной, была нашей собственной болезнью, от которой российское общество сумело выздороветь. Поляки и шведы лишь воспользовались ситуацией, которую мы сами в своей стране допустили. Так что победа в 1612 г. – это в первую очередь победа наших предков над собой, над собственным эгоизмом, над недоверием друг к другу. Именно эта победа сохранила нам Россию.
События 1612 г. – случай, признаемся, довольно редкий в истории нашей страны (но потому и очень важный), когда была проявлена способность россиян к совместному действию без внешней организующей силы, на основе взаимного доверия. Сейчас этой способности нам очень не хватает для обустройства жизни вокруг себя. Думается, что День народного единства, понимаемый как праздник доверия россиян друг к другу, может помочь развить эту способность.
Итак, делать основой идеологии этого праздника военную победу над внешним врагом неправильно. Нам нужен не «силовой», а добрый праздник. Предлагаемая идея Дня народного единства – в добровольном объединении граждан для общеполезной цели. Речь идет о создании приуроченных к этому дню пулов граждан для совместных добрых дел. Это могут быть объединения коллег по работе, дружеские компании, группы соседей, прихожане одного храма, интернет-сообщества. Цели могут быть самыми разными – преимущественно, но не только чисто благотворительными. Помощь нуждающимся. Обустройство своего двора или подъезда. Украшение храмов. Главное – участие в совместном общеполезном деле, преодоление страха прослыть «лохом».
Зачем все это привязывать к празднику, почему нельзя всем этим заниматься «просто так»? Дело в том, что, как показывают социологические опросы, для общественной деятельности очень важна поддерживающая среда, внешнее одобрение. По данным фонда «Общественное мнение», 43,9% респондентов стали бы проявлять большую общественную активность, если бы вокруг было больше людей, готовых помогать незнакомцам. Одобрение помогает сформировать стандарты публичного поведения, которые, в свою очередь, влияют на ценностные установки людей. Те, кто уже имел такой опыт, в полтора раза чаще готовы помогать незнакомым людям (63,7% против 45,6%), с большим доверием относятся к другим общественно активным людям. Отсюда следует целесообразность вовлечения населения хотя бы в небольшую (возможно, чисто символическую) общественную деятельность, благотворительность.
Важнейший, принципиальнейший момент для успеха переформатирования праздника 4 ноября – строгая добровольность участия в общеполезных делах. Российские благотворители очень ценят свободу выбора объектов оказания помощи по своему усмотрению. Роль государства при этом видится не в организации, а в создании благоприятной внешней атмосферы, прежде всего – пропаганде совместных общеполезных дел.
Те из нас, кто считает себя приверженцем левых, социалистических идей, могут увидеть в этом – общих усилиях для достижения общей пользы – реализацию принципов коллективизма. Совместный добровольный труд на общее благо вообще напоминает о традиции субботников и воскресников, связываемой с советским периодом нашей истории. С другой стороны, сторонники либеральных ценностей, для утверждения которых необходимо формирование в стране гражданского общества, не могут не увидеть здесь создание ячеек такого общества: люди сами, добровольно, без государственного или иного принуждения объединяются для решения общих проблем. Делать добрые дела, содействуя формированию гражданского общества, разумнее, чем переживать по поводу маршей националистов 4 ноября.
Очень бы хотелось, чтобы предлагаемый подход был поддержан крупнейшей структурой российского гражданского общества – Русской православной церковью, а еще лучше – всеми крупнейшими конфессиями России. Дело не только в совпадении Дня народного единства с одним из важнейших православных праздников. Рискну предположить, что реализация предлагаемой идеи может послужить средством активизации приходской жизни. Та же идея будет близка и общинам российских мусульман, учитывая богатую традицию благотворительности в исламе.
На готовность помогать незнакомым людям влияет удовлетворенность разными аспектами своей жизни: доходами, работой, жизнью в целом. В группе респондентов, объединенных по субъективной оценке уровня жизни, доля тех, кто готов объединяться с другими людьми для совместных действий, увеличивается прямо пропорционально росту оценки и достигает максимума в группе наиболее обеспеченных граждан. Способность объединяться положительно коррелирует и с наличием высшего образования. Тот факт, что к объединению более склонны люди успешные, «достаточные», говорит о том, что успех переформатирования Дня народного единства зависит прежде всего от них. Это соответствует исторической основе праздника: началом второго ополчения стал сбор средств в Нижнем Новгороде и эти средства Козьме Минину дали люди «достаточные».
Еще один урок 1612 года, актуальный для наших дней, заключается в том, что надо уметь прощать соотечественников. Тогда воссоздание страны удалось во многом потому, что россияне сумели договориться не поминать друг другу многочисленные грехи Смутного времени. Удалось не допустить, чтобы прошлые грехи становились преградой для общеполезных дел сегодня. Иначе никаких общеполезных дел не было бы, потому что грешны все. Аналогично и нынешнему поколению россиян надо будет привыкнуть, а возможно, и приучить себя к мысли, что вокруг нас неплохие, нормальные, очень часто хорошие люди. В обычных обстоятельствах не стремящиеся урвать у нас кусок и влезть перед нами в очередь. Без этого понимания не будет «мы», не будет демократии.
Закончить хочется цитатой русского философа Ивана Ильина: «Напрасно думать, что революция готовит в России буржуазную демократию. Буржуазная особь подорвана у нас революцией; мы получим в наследство пролетаризированную особь, измученную, ожесточенную и деморализованную». Можно добавить – отнюдь не безгрешную и привыкшую добывать пропитание в совсем не безгрешной среде. И страну придется строить не из идеальных, а из этих отягощенных грехами, имеющих массу претензий друг к другу людей. Именно у этих людей придется пробуждать доверие друг к другу. В 1612 г. у наших предков это получилось. Повторим: скомпрометирована была вся национальная элита, огромное количество россиян чем-то запятнало себя в период Смуты. Тем не менее удалось объединить неидеальных людей и из них воссоздать Россию. Я верю, что этот опыт поможет нам и сейчас.