Экономистов часто критикуют за то, что они используют для измерения благосостояния стран лишь валовой внутренний продукт (ВВП). ВВП рассчитывается как рыночная стоимость всех конечных товаров и услуг, но не учитывает многие факторы, которые влияют на уровень жизни. Когда ВВП страны высок, это говорит о среднем доходе граждан страны, который отражает их благосостояние лишь в предположении «прочих равных». Это предположение не обязательно выполняется. Например, при высоком ВВП уровень потребления может быть относительно низким, если страна (Сингапур или Китай) много сберегает. Кроме того, если при высоком ВВП граждане намного меньше отдыхают, то их благосостояние будет существенно ниже. Например, в США 40-часовая рабочая неделя и двухнедельный отпуск (раз в год) считаются вполне нормальными, а во Франции средний работник работает 35 часов в неделю и имеет более месяца ежегодного оплачиваемого отпуска. Поэтому отставание Франции от США с учетом разницы в количестве отработанных часов в год существенно меньше, чем при простом сопоставлении ВВП на душу населения.
Неудивительно, что в последнее время возникли новые методы оценки благосостояния стран. Некоторые из них довольно экзотичны. Например, Международный индекс счастья (Happy Planet Index) основан на субъективной удовлетворенности людей жизнью, ожидаемой продолжительности жизни и влиянии жителей страны на окружающую среду. В первую тройку стран в 2009 г. вошли Коста-Рика, Доминиканская Республика и Гватемала (Россия занимает 108-е место). В 2006 г. 1-е место заняло островное государство Вануату, хотя по ВВП на душу населения эта страна лишь на 112-м месте в мире. Более известен Индекс человеческого развития (ИЧР, публикуемый в ежегодном Отчете о человеческом развитии ООН), который включает в себя не только ВВП на душу населения, но и продолжительность жизни, и уровень образования. Впрочем, ИЧР очень сильно коррелирует с подушевым ВВП.
В 2008 г. Николя Саркози сформировал Комиссию по измерению экономической деятельности и социального прогресса с целью реформировать систему национальной статистики и включить в анализ более широкие показатели благосостояния. Комиссия под руководством Нобелевских лауреатов Джозефа Стиглица и Амартии Сена произвела на свет 300-страничный трактат с критикой одномерного подхода (основанного только на ВВП) и призывом включить значительное число довольно расплывчато сформулированных показателей качества жизни (включая устойчивость развития, безопасность, экологию, политические права и т. д.). Хотя с аргументами отчета трудно спорить, но пока его авторы не могут предложить объективных алгоритмов расчета соответствующих показателей.
Гораздо более операциональным является новый индекс благосостояния, разработанный стэнфордскими экономистами Чарльзом Джонсом и Питером Кленоу. Их новая статья «Не только ВВП? Межстрановые и межвременные показатели благосостояния» предлагает довольно простой метод расчета, использующий современные модели экономического роста и «теорию справедливости» американского философа Джона Ролза. Для оценки уровня справедливости в обществе Ролз предложил использовать критерий «завесы неведения»: общество должно быть справедливо ко всем людям вне зависимости от их способностей, принадлежности к социальным классам, богатства, религиозных и других предпочтений.
Предположим, что у человека есть выбор родиться (или провести год жизни) в одной из двух стран – например, во Франции и в США. Человек, родившийся во Франции, будет иметь средний уровень потребления на 30% ниже, чем в США. Зато у него будет более высокая продолжительность жизни и намного больше времени для досуга. Кроме того, этот человек будет находиться за ролзовской «завесой неведения» и не будет знать, родится ли он богатым или бедным. Во Франции, где социальное расслоение меньше, а программы для малоимущих более щедрые, уровень жизни среднего (точнее, медианного) человека по отношению к подушевому ВВП гораздо выше. Вопрос в том, насколько важен каждый из этих факторов и как свести их к единому показателю. Джонс и Кленоу используют макроэкономические модели экономического роста и рассчитывают показатель благосостояния как ответ на следующий вопрос: какой процент потребления будет готов отдать человек за «завесой неведения», чтобы родиться в США, а не во Франции? Оказывается, что более высокая продолжительность жизни добавляет 11%, более высокий объем свободного времени – 14%, а снижение риска неравенства – еще 12%. Другими словами, несмотря на 30%-ную разницу в ВВП, индекс благосостояния примерно равен в США и Франции. В среднем по Западной Европе индекс благосостояния равен 90% (от американского). То есть человек за «завесой неведения» предпочтет отдать 10% своего дохода, чтобы родиться в США, а не в Европе.
Как обстоят дела в России? В 2009 г. ВВП России на душу населения по покупательной способности составлял 32% от США. Теперь учтем остальные факторы благосостояния по методологии Джонса и Кленоу. Более низкая продолжительность жизни уменьшает индекс благосостояния на 50%, более низкий уровень потребления по отношению к ВВП – на 12%, более высокий объем свободного времени увеличивает его на 0,5%, а более высокое неравенство уменьшает на 7%. В сумме (с учетом формул сложных процентов) – 60%. Иными словами, благосостояние россиян составляет не 32% от уровня США, а на 60% меньше, т. е. 13% от уровня США. Средний американец предпочтет отдать 87% своего дохода, лишь бы не оказаться средним россиянином. Средний европеец – 77%. Но еще более показательно сопоставление с Мексикой. Там уровень ВВП на душу населения ниже, чем в России: всего лишь 29% от США. Но остальные факторы лучше, поэтому итоговый показатель благосостояния – 19% от США. Если выбор стоит между рождением в России или Мексике, то средний мексиканец за «завесой неведения» предпочтет отдать 45% дохода, чтобы не оказаться в России.
Конечно, можно сказать, что индекс Джонса и Кленоу дает слишком высокий вес продолжительности жизни. Но это не субъективный выбор авторов, а вполне научно обоснованный результат экономической модели. Стоит только представить себе, какой долей своего дохода готов был бы пожертвовать человек, чтобы продлить свою жизнь с 68 лет, как в России, до 78 лет в США. Или сколько бы заплатил родившийся в бедной семье в России за то, чтобы родиться в «бедной семье» в Швеции.
Конечно, индекс Джонса и Кленоу, хоть и является лучшим из «индексов благосостояния», все же вряд ли заменит ВВП в ближайшем будущем. Но выводы из шокирующе низких показателей этого индекса для России очевидны. Экономический рост нулевых годов не решил всех проблем. Несмотря на огромный рост доли государства в экономике, россияне по-прежнему живут в стране с высоким неравенством и низкой продолжительностью жизни (не говоря уже о безопасности и экологических проблемах). И с этой точки зрения Россия находится не выше, а ниже своих соседей по рейтингу подушевого ВВП.