От редакции: Тест на убийство
Обозреватель «Новой газеты» Анна Политковская была убита год назад, 7 октября 2006 г., в подъезде своего дома. Символично, что пуля поставила точку в ее биографии не в Чечне, где она не раз рисковала жизнью, а в центре Москвы, в считанных километрах от Кремля. Это убийство в силу обстоятельств и личности убитой стало тестом для государства и общества. Оно, если угодно, было испытанием не только готовности правоохранительной системы доискаться правды, но и нравственного здоровья общества.
Принципиального журналиста застрелили в упор. Анна не меняла своих взглядов, несмотря на уговоры и угрозы заинтересованных сторон. Она продолжала действовать несмотря на то, что в России многие не хотели ее слушать и слышать.
Гибель принципиального журналиста или сотрудника органов правопорядка, боровшихся против злоупотреблений власти, нередко заставляет страну выйти из гипноза, т. е. из состояния, в котором власть и СМИ подпитывают друг друга высоким рейтингом доверия, а зачарованные счастливой картинкой в телевизоре обыватели не желают интересоваться ничем, кроме своей потребительской корзины. Выход общества из гипноза произошел, например, в Италии в 1992 г. с началом операции «чистые руки». После первой, небольшой волны арестов коррумпированных партийных функционеров были убиты судья Джованни Фальконе и прокурор Паоло Борселлино. Это возмутило и консолидировало общество. Коррупция стала восприниматься как системная проблема, и граждане потребовали институциональных гарантий против новых злоупотреблений. В апреле 1993 г. итальянцы проголосовали на референдуме за мажоритарную систему выборов в сенат, запрет финансирования партий через фонды, создаваемые финансово-промышленными группами, и ликвидацию ряда министерств. На скамье подсудимых оказались сотни депутатов, министров и предпринимателей. Несколько политических партий были дискредитированы и лишились доверия избирателей.
Отечественные правоохранительные органы должны провести максимально быстрое и объективное расследование убийства, чтобы найти его исполнителей и заказчиков. Владимир Путин заявил, что смерть Политковской нанесла больший ущерб имиджу России, чем ее статьи. Но пока мы слышим лишь заявления, что журналистку «заказали» опальные беглецы из России, которым это убийство могло быть выгодно.
Продолжается и полемика вокруг группы людей, обвиняемых в исполнении преступления, которая скорее говорит не об успехах расследования, а об очередном витке подковерной борьбы между спецслужбами. Между тем мартиролог российских журналистов пополняется, а расследование их гибели часто заходит в тупик. Так было в этом году с расследованием гибели Ивана Сафронова из «Коммерсанта» и убийствами наших коллег из провинции – Игоря Кудряшова и Вячеслава Ифанова. На новом рассмотрении в Мосгорсуде находится дело Пола Хлебникова, убитого в июле 2004 г.
Государство в России заботится о журналистах – по-своему. В апреле МВД организовало специальные сборы для тех, кто работает в горячих точках. Журналистов обучали, как не задеть растяжку, не попасть в заложники и при разгоне митинга «отойти в сторону и не провоцировать сотрудников милиции в погоне за красивой картинкой или эффектным репортажем».
Беда России в том, что просьбу-приказ «отойти в сторону» охотно выполняют не только наши коллеги, но и все общество. Граждане в большинстве уверены, что исполнителей и заказчиков таких преступлений не найдут: так считает 68% опрошенных ФОМ, надеется на успех розыска всего 19%. Такая позиция телесозерцателя виртуальной стабильности, созданной телевизионным гипнозом, конечно, удобна. Но говорящий «моя хата с краю» может однажды обнаружить, что, если у него случится беда, ему придется обращаться к пока еще живым людям, подобным Политковской, Щекочихину, Хлебникову.