Как подружить дачников и местные власти

Удаленная занятость, ставшая одним из трендов мировой экономики в 2020 г., в условиях современной России означает рост значимости «дачного фактора». Наша страна – мировой лидер (наряду с Финляндией) по распространенности вторых сельских домов горожан, традиционно называемых у нас дачами. По оценкам исследователя сельской России Татьяны Нефедовой, сельские дома – от развалюх до почти дворцов – имеют не менее половины городских семей, причем 40% общего числа владельцев таких домов – жители городов-миллионников. Загородные владения москвичей и петербуржцев образуют обширные дачные зоны, охватывающие помимо Подмосковья и Ленобласти несколько соседних со столицами регионов и смыкающиеся между собой на юге Псковскую и Новгородскую области.

Столичные города в наибольшей степени затронуты трендом на удаленный режим работы. Именно здесь наблюдается наибольшая концентрация технологически приспособленных к нему отраслей (финансов, страхования, юридических услуг и других видов постиндустриальной занятости). Проводившиеся в 2020 г. исследования в различных странах мира показали: чем более постиндустриальным является город, чем выше средний уровень дохода и уровень образования его жителей, тем бо́льшая доля работ может выполняться из дома.

Осенью 2020 г. в ряде заявлений российских банков – крупных работодателей для офисных работников – ожидаемое после пандемии распространение удаленной (полной или частичной) занятости оценивалось на уровне до 30% персонала. При более редком количестве присутственных дней в теплое время года готовность ехать в офис три и более часа возрастет, если проводить на даче не два дня в неделю, а три или четыре.

Опыт апреля – мая 2020 г. наглядно показал, что работа из дома вызывает потребность в более просторном жилье, ведь квартира (или дом) оказывается и собственно домом, и офисом. В Москве и Петербурге просторное жилье очень дорого и едва ли по карману подавляющему большинству потенциальных удаленных работников. Практически единственным доступным выходом для многих оказывается дача. Так или иначе возрастание в 2020 г. спроса на дачные дома и более интенсивное их использование владельцами фиксируется различными источниками. По данным отчета аналитиков сервиса «Авито недвижимость», спрос на покупку загородной недвижимости в июле – сентябре 2020 г. оказался на 49% больше, чем годом ранее.

Уже сейчас в летние месяцы население многих районов в соседних с Московской областях увеличивается в несколько раз. В одних населенных пунктах дачники представляют собой вкрапления в редеющее местное население, в других постоянных жителей почти нет, а деревни превратились в сугубо дачные поселения. Имеющиеся оценки отношения дополнительного «летнего населения» к постоянному сельскому населению составляют 30–35% для Костромской, Новгородской, Псковской и Рязанской областей, более 50% – для Владимирской, Смоленской и Ярославской и 70 – 80% – для Калужской, Тверской и Тульской.

На первый взгляд увеличение присутствия более обеспеченных горожан на сельских территориях Нечерноземья могло бы стать для этих районов фактором развития или даже спасения, учитывая развивающуюся здесь депопуляцию и угасание традиционного сельскохозяйственного производства, смещающегося в южные районы, лучше обеспеченные ресурсами.

В реальности, однако, усиление интенсивности дачной жизни в сельских районах обычно представляется для местных властей не источником развития, а бременем: подоходный налог платится горожанами-дачниками по месту работы; идущие в сельские бюджеты налоги с дачной недвижимости (не всегда к тому же регистрируемой) невысоки. При этом расходы местных бюджетов на вывоз мусора, поддержание местных дорог, услуги «Скорой помощи» и т. д. из-за притока дачников заметно возрастают. Дефицитные местные бюджеты обычно получают субсидии из региона, но эти субсидии рассчитываются исходя из численности постоянного (имеющего постоянную регистрацию на данной территории) населения. Районные и тем более областные власти сезонное летнее население не воспринимают как свое и потому не заинтересованы в создании для него инфраструктуры. Государственные органы «не видят» дачников, остающихся отчужденными от своей территории, не имея ни стимулов, ни возможностей влиять на ее обустройство.

Значит, надо заинтересовать друг в друге местные власти и дачников. Например, расщепить платежи по НДФЛ – дать право человеку при заполнении декларации направлять, допустим, 10% своих платежей по НДФЛ в бюджет того района, где он имеет зарегистрированную недвижимость. Создать простой и удобный механизм такого расщепления совсем несложно, тем более что данные о недвижимости налогоплательщика есть именно у ФНС. Помимо дачников такой механизм затронул бы также работающих в крупнейших городах отходников, чьи семьи и недвижимость остаются в бедных регионах, а доходы они получают и налоги платят в регионах богатых.

Предлагаемая добровольность расщепления НДФЛ преследует две цели. Во-первых, она сильно смягчает удар по бюджетам крупнейших городов – ведь далеко не все имеющие право разделить свои налоговые платежи воспользуются этим правом. Во-вторых, она создает условия для диалога между местной властью и фактически проживающими на «ее» территории жителями безотносительно к тому, где они зарегистрированы. В таком диалоге, в появлении у местной власти реальной возможности привлечь ресурсы путем учета интересов налогоплательщиков видится важнейший механизм саморазвития территорий.