Твердые правила

Ирина Воробьева, модератор, корреспондент радиостанции «Эхо Москвы»: Первый вопрос, который мы планируем обсудить, – какова роль ассоциаций благотворителей и профессиональных объединений в развитии всего сектора НКО в нашей стране.

Владлена Калашникова, руководитель благотворительных программ службы «Милосердие»: Начну с того, что лежит на поверхности. Роль ассоциации заключается в первую очередь в накоплении лучшего опыта и передаче опробованных методик более молодым участникам ассоциации. У нас есть московские организации, которые на протяжении десятка – двух десятков лет опробовали различные методики помощи или работу в конкретных направлениях, в том же фандрайзинге, например. И мы передаем молодым членам ассоциации опыт и навыки, выступаем своего рода ресурсным центром, а в нашем случае также и центром финансирования некоторых проектов. Я знаю, что эта ситуация нетипичная, далеко не во всех ассоциациях так устроено, но мы считаем – и практика показывает, – что у нас удачно все организовано.

Ирина Ефремова-Гарт, руководитель направления «корпоративное гражданство и корпоративные отношения» «IBM Россия/СНГ», член совета «Форума доноров»: Назову две основные, с моей точки зрения, функции, которые должны выполнять и выполняют профессиональные ассоциации. Первое: разработка и установление стандартов профессиональной деятельности. Ссылаясь на то, с чем я знакома в практической жизни (тот же «Форум доноров»), могу сказать, что это могут быть этические стандарты. Сегодня «Форум доноров» при поддержке комитета общественных связей Москвы разрабатывает стандарты публичной отчетности для некоммерческих организаций. Это очень важно, потому что общее понимание тех правил, по которым мы работаем, выравнивает информационное поле, делает нас максимально эффективными.

И второе. На предыдущей сессии мы говорили о том, где найти информацию. Мне кажется, что одна из основных функций – быть проводником инноваций, проводником изменений, которые происходят в отрасли. Почему я к информации это привязываю – в цифровую эпоху новые инструменты, новые технологии будут влиять и уже влияют на то, каким образом осуществляются социальные инвестиции. Про это надо думать, и здесь у ассоциации тоже огромная роль.

И. В.: Следующий мой вопрос очень практический. Вот, например, я директор фонда, зачем мне вы и куда мне к вам идти, с какими вопросами, что вы мне можете дать с практической точки зрения?

Вадим Ковалев, первый заместитель исполнительного директора Ассоциации менеджеров: В любой ассоциации есть, наверное, два ключевых тезиса: это информация плюс... давайте я скажу очень понятно – тусовка. Поэтому у нас момент участия НКО в Ассоциации менеджеров тоже присутствует. И я прекрасно понимаю, что они получают доступ к аудитории людей, которые представляют корпоративную социальную ответственность в крупнейших компаниях. И одна успешная «продажа» (если изъясняться бизнес-терминами) на нашем комитете, на нашем мероприятии легко перекрывает наш более чем скромный годовой взнос.

Ирина Меньшенина, председатель совета Ассоциации фандрайзеров: В Ассоциацию фандрайзеров, к нам, приходят с двумя вопросами. Первое: найдите нам фандрайзера или научите нас заниматься фандрайзингом. Мы стараемся помочь найти фандрайзера – это примерно как найти инопланетянина, стараемся научить, и еще более-менее можно предложить какие-то форматы.

И. Е.-Г.: Мне кажется, что в такие профессиональные ассоциации, как «Форум доноров», директора фондов идут в первую очередь за знаниями. Мария Черток в своей презентации, например, говорила о том, насколько с точки зрения наших международных коллег важна оценка. И то, о чем уже упоминали: международный год оценки и год по развитию культуры оценки – эти общие усилия, предпринятые всеми членами ассоциации по продвижению того, как мы измеряем, что мы измеряем, что считаем эффективным, – это помогло накопить очень ценную даже не информацию, а знания. Вы, как директор фонда, и все ваши сотрудники ими можете в любой момент воспользоваться, чтобы работа ваша была переструктурирована и построена максимально эффективно.

И. В.: Ассоциация – это действительно провайдер услуг для члена ассоциации или это зонтик для единомышленников, как это работает?

И. М.: К нам идут за услугами, как я уже сказала: «Научите или дайте человека, который это умеет делать». Но Ассоциация фандрайзеров не создавалась с целью напрямую обеспечить сектор этими услугами. Тогда мы бы стали ресурсным центром. Очень много работы надо сделать, чтобы стало больше тех, кто реально учит и умеет учить, чтобы были правильные законы, которые способствуют формированию среды, чтобы новые налоговые инициативы появились и т. д. Это общие интересы. Они у всех очень похожие, одинаковые даже, но по отдельности мы их не решим. Поэтому мы это видим как зонтик: ассоциация представляет общие интересы фондов и отдельных фандрайзеров.

И. Е.-Г.: Мне кажется, что нет единого рецепта для всех профессиональных ассоциаций. Все зависит от того, для чего она учреждалась. Но и противоречия, по-моему, между зонтиком и сервис-провайдером тоже нет. В случае с «Форумом доноров» это скорее зонтик, и больше того – это не только представительство интересов крупных донорских организаций. Внутри самого «Форума доноров» есть такие... мини-зонтики, тематические группы. Потому что очень важно обмениваться информацией – даже не историями yспеха, но и не совсем удачным опытом, чтобы коллеги научились на нем. Вот этот постоянный взаимообмен знаниями в разных областях в нашей ситуации в сфере культуры, в сфере религиозной благотворительности, в сфере образования и т. д. Что касается обеспечения услуг, то от этого тоже никуда не уйдешь, последние несколько лет обращений от членов ассоциации становится все больше, и нужно быть к этому готовым.

И. В.: И насколько готовы ассоциации?

И. Е.-Г.: Мне кажется, разные ассоциации в разной степени готовы. Спрос формируется, и начинает формироваться предложение, но здесь мы упираемся ровно в ту же проблему, в которую упираются все люди, которые работают в некоммерческом секторе: чтобы услуга была высококачественной, ее должны оказывать высококачественные специалисты. Это проблема образования. Вроде все, что касается некоммерческого сектора, законодательно определено, а в то же время практически нет университетских программ, которые выпускали бы людей со специализацией, например, менеджер НКО. Про фандрайзеров и всех остальных я вообще молчу. И все возможности повысить образование – это опять-таки услуги коллег. Тренинги по повышению профессиональной квалификации. Те, кто владеет иностранными языками, могут еще за рубежом поучиться.

И. М.: Я добавлю, что в нашем секторе не занята ниша консультантов, экспертов, которым можно доверять. При том что желающих получить консультационные услуги и даже заплатить за них достаточно много. Сейчас консультанты – это чаще всего бывшие практики. Фронт работ закрывают они и также члены ассоциации, когда мы понимаем, что товарищам нужно помочь. Мы на пути к созданию этой отрасли внутри нашего сектора, но тут много вопросов: финансирование, обучение и т. д. и т. п. То есть мы где-то на полпути. Может быть, даже в начале.

И. В.: Чем профессиональное объединение, ассоциации благотворителей отличаются от ресурсных центров?

Владлена Калашникова: Я очень четко поняла эту разницу между профобъединениями, ассоциациями, когда участвовала во всероссийском съезде, который был организован синодальным отделом по церковной благотворительности. Я представитель религиозной благотворительности православной организации. И дело происходило так: я вела там ряд секций по фандрайзингу. Я стараюсь, используя опыт коллег из сектора, объяснять, какие технологии нужно использовать, какие есть инструменты онлайн и офлайн. Все это очень честно и подробно передавая, я в итоге натолкнулась на такую реакцию: все это прекрасно, спасибо, крайне интересно – сделайте, пожалуйста, за нас. Ко мне подходили люди и говорили: «Слушайте, напишите за нас заявку. Мы даже готовы изыскать средства и вашему эксперту заплатить». Или: «Пожалуйста, подключите нам sms-пожертвование, потому что мы не знаем, к кому бежать, как выбирать, кто лучше, кто хуже, какие критерии». Вот это, в моем понимании, должна быть работа ресурсного центра.

А мы не ресурсный центр, мы являемся источником информации, источником [не финансирования, а] привлечения средств, лоббистами общих интересов, в том числе в законодательном поле.

И. В.: Очень много говорят о профессиональных стандартах, об этических стандартах работы сектора. Как профессиональные объединения и ассоциации благотворителей влияют на формирование этих стандартов?

Вадим Ковалев: Где, собственно, стандартам разрабатываться, как не на площадке профессиональных объединений? У нас сейчас идет большая дискуссия в ассоциации по теме меморандума о взаимодействии бизнеса и регионов.

В соглашениях о социальном партнерстве, которые отдельные регионы заключают с крупными компаниями, прописывают конкретные суммы, которые должны идти на строительство бассейнов, строительство катков и всего такого прочего. Я люблю плавать и еще больше люблю кататься на коньках, но мы прекрасно понимаем, что это не корпоративная социальная ответственность. Это организованная работа органа власти по закрытию дыр в собственном бюджете. И вот одна из компаний – я не вижу ее представителя, поэтому упоминать не буду, – в своем небольшом моногороде недалеко от Москвы показывала такой бассейн. Дело вот как было. Мы спрашиваем: «А что это за арт-объект полуразрушенный?» Они говорят: «Слушайте, это наш бассейн. Мы уже три раза на него выделяли в общей сложности 70 млн [руб.]. И вот он до сих пор как бы строится». К сожалению, таких историй по России очень много. Или кейсы – спонсирование футбольных клубов, которое тоже проводится как социальная ответственность компании. Это заканчивается уголовными делами на менеджеров, к которым приходят контрольные органы и говорят: «Почему финансируете, объясните?» И зачастую менеджмент не может отчитаться за это.

Мы хотим сейчас выпустить меморандум, подписать его с нашими компаниями, чтобы подобные соглашения носили исключительно рамочный характер, они не должны подменять текущее бюджетное финансирование. Компасом социальных инвестиций должна быть собственная политика компании в сфере корпоративной социальной ответственности. То есть привязанная в идеале к ее бизнесу.

И. М.: Этический кодекс фандрайзера – это тот первый – назовем его зонтичный – документ, который приняла Ассоциация фандрайзеров, когда мы открылись. Мы понимали: чтобы над нами небо было чистое и ясное, нужно призвать коллег, которые разделяют наши интересы, действовать в зоне оговоренных стандартов. И эти стандарты, конечно же, этические. Какова была наша роль и что мы сделали? Изучили весь доступный нам в открытых источниках международный опыт. Посмотрели, что у нас применимо сейчас, что будет применимо через несколько лет, когда появится более совершенный рынок фандрайзинга. И что нужно включить в этот этический кодекс, просто доверяя международному опыту, даже если кажется, что это для нас неактуально. В итоге родился документ, которым я, например, очень горжусь. Я считаю, что он полностью охватывает важные вопросы этики и отношений между донорами и фандрайзерами; между организациями, которые просят денег и осваивают их на хорошие и добрые дела, и обществом. Также там есть раздел о взаимодействии или следовании законодательству. Это очень структурированный и понятный документ, поэтому я всех приглашаю его посмотреть, почитать. Мы каждого члена ассоциации просим его подписать. Это некий акт солидарности. Что мы действуем в одном пространстве, защищая друг друга. Не важно, сколько в ассоциации членов, – она открылась не так давно. Нам представляется, что документ важен всем, кто действует в этом поле, потому что нанести друг другу... так, скажем, урон и ущерб можно, будучи участником ассоциации или не состоя в ней. К сожалению, негатив, связанный с этическими вопросами, гораздо быстрее распространяется в публичном пространстве, нежели хорошие добрые дела. Этот документ может меняться со временем, когда поймем, что его нужно модернизировать. Но тем не менее это такой ценностный ориентир для всех участников сектора, связанного напрямую или косвенным образом с привлечением и осваиванием благотворительных средств.

И. Е.-Г.: Поделюсь двумя примерами из жизни «Форума доноров». В международный год оценки ассоциация разработала «Положение о развитии культуры оценки». Там выделены четыре направления работы, в которых можно ожидать или в какой-то момент говорить, что культура оценки вашей организации сформирована. Во-первых, это интеграция оценки во все бизнес-процессы в благотворительной организации, это фокус на использование результатов, оценка не сама по себе и не для заказчика. Это обязательное локирование денег в бюджете на развитие потенциала своих сотрудников и благополучателей. И это соответствует стандартам профессиональных оценщиков. Сейчас ассоциация разрабатывает стандарты публичной отчетности. И здесь, мне кажется, очень хорошей находкой является то, что ассоциация приглашает для обсуждения не только своих членов, но и НКО, которые тоже очень заинтересованы, чтобы их публичная отчетность была понятной и полезной для тех, для кого она формируется.

Мне кажется важным говорить про роль ассоциаций не только в формировании стандартов. Мы же очень часто, к сожалению, сталкиваемся со случаями, когда эти стандарты нарушаются. И мы, с моей точки зрения, плохо вооружены – не всегда понимаем, как сообщество в целом и профессиональная ассоциация в отдельности может на это отвечать. Мы не можем, как в American Bar Association (Американская ассоциация юристов. – «Ведомости»), сказать: вы нарушили наши этические стандарты, поэтому мы вас исключаем.

Владлена Калашникова: Наша сфера возникала стихийно. Все организации, которые появились в благотворительности, создавались просто хорошими людьми, которые хотели помогать тем, кто оказался в беде. По мере накопления опыта пора приходить к чему-то единому. И мы начинаем формировать этические стандарты. Есть общечеловеческие правила и нормы, которые всем понятны, – в нашем случае [с православной службой помощи «Милосердие»] это христианские заповеди. Но жизнь ставит такие практические вопросы, на которые заповеди не ответят. И когда Ассоциация фандрайзеров выпустила пояснения, почему фандрайзерам не стоит платить зарплату, вычисляя процент от привлеченных средств, это было существенной помощью.

Этим летом я была в Германии. Есть очень сильная германская Ассоциация помощи людям с инвалидностью, которая называется Libens Hilfe. И они, получая федеральное финансирование, распределяют его между своими членами. При этом у них есть очень четкий кодекс работы. И если их представительство не соответствует какому-то из пунктов, у них есть возможность исключить участника, таким образом лишая его привилегий, которые дает ассоциация.