Опасная слабость

Снижение курсов валют развивающихся стран вредит мировой торговле, поскольку, вопреки традиционному мнению, не способствует росту их экспорта и при этом уменьшает импорт. К такому выводу пришла FT, проведя исследование на основе данных более 100 стран. Это позволяет предположить, что последствия валютных войн между ними могут оказаться более опасными, чем считалось ранее.

С июня 2014 г. курсы валют России, Колумбии, Бразилии, Турции, Мексики и Чили снизились на 20–50% по отношению к доллару США, а Малайзии и Индонезии – достигли минимального уровня со времен азиатского финансового кризиса 1997–1998 гг. В августе Китай позволил юаню ослабнуть к доллару на 4,5%, что спровоцировало новую волну снижения курсов валют развивающихся стран. «Есть риск соскальзывания в политику «разори своего соседа» и спираль конкурирующих девальваций со всеми присущими этому явлению чрезмерными скачками курсов и волатильностью», – говорит Мохаммед Эль-Эриан, главный советник по экономике Allianz, председатель совета по глобальному развитию при президенте США.

FT изучила, как менялись курсы валют 107 развивающихся стран в 2013–2015 гг. и их экспорт и импорт в последующие годы (для 2016 г. взяты прогнозы), используя данные МВФ и Thomson Reuters Datastream. Как показало исследование, между девальвацией валюты и экспортом нет статистической связи. При этом импорт сокращается на 0,5% при ослаблении валюты к доллару на 1%, поскольку из-за роста цен спрос на импортную продукцию снижается. Так, по оценкам Capital Economics, импорт в Бразилию за три месяца сократился на 13% в годовом выражении, а курс реала за 12 месяцев снизился на 37%.

Анализ FT, в частности, не обнаружил статистической взаимосвязи между динамикой валютных курсов в 2013 г. и экспортом в 2014 г. Сравнение валютных курсов в прошлом году с экспортом в текущем (использовались фактические данные и прогнозы МВФ) выявило даже небольшую обратную зависимость: слабость валют ведет к снижению экспорта. Здесь, правда, ситуация несколько искажена данными из России, Венесуэлы и с Украины, валюты которых девальвировались сильнее всего, на 45–50%. При этом первые две страны не смогли сильно увеличить поставки за рубеж своего главного экспортного товара – нефти. Однако, поскольку FT измеряла объем поставок, а не стоимость, заметное сокращение совокупного экспорта (от нескольких процентов у России до более чем 10% у Венесуэлы) также не выглядит оправданным. Что касается Украины, то снижение курса и экспорта объясняется высокой нестабильностью.

Результаты исследования позволяют предположить, что, дав валютам ослабнуть, развивающиеся страны могут улучшить баланс счета текущих операций только за счет сокращения импорта, но не увеличения экспорта. Это, в свою очередь, приведет к снижению мировой торговли, в результате чего появится множество проигравших, но не победителей. Как отмечает Нил Ширинг из Capital Economics, этот тренд был заметен после кризисов в Азии в 1997–1998 гг. и Аргентине в 2001–2002 гг., когда страны корректировали ситуацию в экономике и текущий счет во многом именно в результате сокращения импорта. Но сейчас валютные курсы упали у гораздо большего числа стран, а доля развивающихся стран в мировом ВВП сегодня заметно выше, чем ранее, и все это усиливает негативные последствия от снижения импорта.

Некоторые, впрочем, смотрят на происходящее более оптимистично. По словам Дэвида Райли из BlueBay Asset Management, «сокращение импорта происходит гораздо быстрее, чем рост экспорта», поэтому последнее, предполагает он, еще может произойти.

Результаты исследования FT могут помочь объяснить ситуацию в мировой торговле, которая снизилась на 1,5% в I квартале и на 0,5% во II, согласно опубликованным на прошлой неделе данным Нидерландского бюро анализа экономической политики, которое отвечает за подготовку статистического доклада World Trade Monitor. Также недавно проведенное Всемирным банком исследование 46 развитых и развивающихся стран показало, что в 2004–2012 гг. эффективность девальвации для стимулирования экспорта была вдвое ниже, чем в 1996–2003 гг., хоть она все же приносит некоторую выгоду. Таким образом, странам теперь сложнее увеличить экспорт, просто девальвировав валюту. «Общий вывод заключается в том, что экспорт гораздо больше зависит от внешнего спроса, чем от валютных курсов», – утверждает Дэвид Лабин из Citi. Это мнение разделяет Марк Чендлер из Brown Brothers Harriman: «Как всегда заявлял минфин США, лучшее для американского экспорта – не слабый доллар, а сильный мировой спрос».

FT, 1.09.2015, Алексей Невельский и Михаил Оверченко