Дна не видно

Спад ВВП в апреле мог составить около 4%, сообщил замминистра экономического развития Алексей Ведев: это немногим больше, чем ранее ожидало министерство (цитата по «Интерфаксу»). С учетом снижения ВВП за январь – март на 1,9%, о котором сообщал Росстат, за четыре месяца оно могло составить 2,5%, посчитал Николай Кондрашов из Центра развития Высшей школы экономики. Такой же результат показали расчеты Владимира Тихомирова из БКС.

Судя по уровню безработицы (в апреле она чуть сократилась в сравнении с мартом), падение потребления достигнет дна во II квартале, ожидает Наталия Орлова из Альфа-банка, а индексация тарифов естественных монополий окажет поддержку инвестициям. Ключевым вопросом остается бюджетная поддержка, обращает она внимание: расходы на оборону, выросшие в I квартале на 50% в годовом сравнении, в апреле сократились на 10%, а за четыре месяца профинансирована половина годовых назначений.

Порция апрельской статистики от Росстата показала ускорение спада внутреннего спроса.

Фактически прекратился рост номинальных зарплат, составив символический 1% (в марте – 6,1%), что ускорило их падение в реальном выражении до 13,2% с 9,3% в марте на фоне замедления инфляции (ее пик был пройден в марте). Вслед за этим ускорилось падение розничного товарооборота и платных услуг.

В апреле ускорился спад инвестиций (до 4,8%), в то же время Росстат улучшил данные по их динамике за предыдущие три месяца, отмечает «Интерфакс»: спад на 3,5%, а не на 6%. Ранее Росстат сообщал о значительном и неожиданном спаде промпроизводства в апреле – на 4,5% после снижения на 0,4% в марте: спад произошел в основном за счет производств, ориентированных на внутренний спрос.

Внутренний спрос продолжает сокращаться темпами примерно 1,5% в месяц, посчитал Кондрашов. Промышленность еще не адаптировалась к спаду внутреннего спроса – возможно, ее апрельский провал был попыткой такой адаптации и в таком случае сокращение промышленного выпуска продолжится, полагает он. Усилению спада в промышленности могло способствовать и укрепление рубля, съедающее полученные некоторыми отраслями девальвационные преимущества, продолжает он: в сравнении с предыдущим месяцем в апреле показала рост только нефтепереработка. Падение в базовых отраслях экономики в апреле ускорилось до 4,9% против 3,7% в марте, посчитал Кондрашов.

Резкий спад зарплат связан с замораживанием индексации зарплат в госсекторе и силовых структурах, а также с их сокращением на 10% для чиновников, считает Тихомиров. В марте президент подписал указы о сокращении на 10% зарплат высшим федеральным чиновникам, его примеру последовали некоторые региональные лидеры, а с 1 мая на 10% сократятся зарплаты в аппарате правительства, администрации президента, сотрудников Счетной палаты. Падение зарплат приведет к дальнейшему сокращению розницы, услуг, торможению жилищного строительства, ожидает Тихомиров: «Пока только вползаем в рецессию, это первая фаза – спада, фазы стабилизации еще нет». Во II квартале спад ВВП может достичь порядка 4%, полагает Тихомиров.

Сейчас факторы поддержки экономики – гособоронзаказ, сельское хозяйство (из-за позитивного эффекта контрсанкций) и экспорт – включая инвестпрограммы экспортеров, доходы которых поддерживает рост цен на нефть, перечисляет Тихомиров: все остальное идет вниз. Темпы падения экономики могут замедлиться только в IV квартале, полагает он. «То, что мы видим, – это еще не дно», – согласен Кондрашов: ухудшение ситуации в промышленности, розничном обороте, доходах населения, инвестициях говорит о том, что кризис продолжается. Максимальное падение придется на II–III кварталы, но более важный вопрос – темпы последующего восстановления, считает Кондрашов.

По оценкам Минфина, максимальный спад придется на III квартал, в то же время министерство сократило прогноз спада по итогам 2015 г. до 2,5%, Минэкономразвития – до 2,8% с 3%. Первый вице-премьер Игорь Шувалов ранее заявил, что худшего не произошло, постоянное апеллирование к кризису уже неуместно, и призвал переходить к повестке развития. После выхода данных Росстата за I квартал, показавших, что спад был меньше ожиданий, аналитики массово улучшили свои прогнозы. Так, согласно консенсус-прогнозу Центра развития ВШЭ (более 30 экспертов инвестбанков и компаний), спад по итогам 2015 г. составит 3,6%, а не 4%, а в 2016 г. вместо ранее ожидавшегося продолжения рецессии (спада на 0,1%) будет рост на 0,7%.

Пересмотр говорит о том, что худшего действительно не произошло, но прогноз роста менее 1% в сочетании с сохраняющимися рисками – возможностью снижения цен на нефть, секвестром бюджета – означает, что при их реализации рецессия продолжится, говорит Кондрашов. Восстановление если и будет, то в 2016 г., согласен Тихомиров: небольшой рост – на 1% и при прочих равных, т. е. если не снизятся цены на нефть и не ухудшится геополитическая ситуация. По оценкам МВФ, среднесрочные перспективы роста экономики России ограничены 1,5%, если не проводить реформ. У России есть «колоссальный потенциал роста», заявил президент Сбербанка Герман Греф: но, чтобы его реализовать, нужны реформы. По оценкам Минэкономразвития, при преодолении инвестиционного кризиса рост экономики в 2017 г. может составить 4%, а в 2018 г. – 4,5%.