Как правильно использовать «чеченский след» в политике

Первые официальные результаты расследования убийства Бориса Немцова породили много новых вопросов. По делу о его убийстве арестовано пять человек, еще двое задержано, еще один подорвался на гранате в Грозном при попытке задержания. Все они выходцы с Кавказа. Заур Дадаев, которого вроде бы считают непосредственным исполнителем, и подорвавшийся в Грозном Беслан Шаванов служили в чеченском батальоне МВД «Север» (и недавно уволились).

Вполне возможно, что следствие задержало реальных исполнителей, но пресловутый «чеченский след» мало о чем говорит: мы давно уже привыкли к этому мему. Даже фамилия Дадаев могла навязнуть в зубах: Асланбек Дадаев в 2010 г. осужден на 20 лет за убийство в Москве (рядом с Белым домом) бывшего депутата Госдумы Руслана Ямадаева, Сулейман Дадаев в 2011 г. австрийским судом приговорен к 19 годам за участие в убийстве в Вене Умара Исраилова, бывшего охранника Рамзана Кадырова. Заказчики этих преступлений названы не были. Будет ли назван заказчик убийства Немцова?

Пока в публичной сфере продвигается версия об отсутствии заказчика. Ряд СМИ, ссылаясь на неназванные источники, сообщили, что Дадаев якобы признал вину и объяснил убийство оскорбленными религиозными чувствами. Глава Чечни Рамзан Кадыров в своем инстаграме написал, что хорошо знал Дадаева, что тот настоящий патриот и глубоко верующий человек, что был, «как все мусульмане, потрясен действиями «Шарли» и комментариями в поддержку печатания карикатур». Выглядит этот пост странно, так как косвенно оправдывает убийство. Зато таким образом «чеченский след» переквалифицируется в «исламский».

Версия об «оскорбленных чувствах» опасна: обывателю демонстрируют, что за оскорбление чувств можно убить. Но она не объясняет, как исполнители смогли совершить дерзкое убийство под стенами Кремля и обойтись без помощи спецслужб. Предыдущие «чеченские следы» были, как правило, связаны с внутричеченской борьбой за влияние или бизнес. Здесь же речь идет об убийстве не связанного с чеченской темой федерального политика.

Снова встает вопрос об управлении насилием как исключительном праве государства. «Чеченский след» мог быть как «письмом Путину», так и «письмом от Путина»: в первом случае президента пытаются мотивировать ужесточить политику, во втором президент показывает границы, которые нельзя переходить. После задержания подозреваемых, имеющих отношение к Кадырову (героев его гвардии), возникла интрига: контролирует ли глава Чечни своих бойцов и несет ли за них ответственность? Вероятно, Кадыров пережил непростые минуты, но был своевременно награжден орденом Почета. Видимо, так Путин поддержал Кадырова и дал сигнал «отбой» его недоброжелателям в спецслужбах. Но и это может означать разное: что интрига умерла, или что она отложена, или что о ее результативности нам сообщат позже.