Второй мир: Россия начала процесс ускоренного сближения с Китаем

Судя по списку подписанных экономических договоренностей, Россия постепенно снимает еще сохранявшиеся ограничения на экспорт в КНР чувствительных технологий двойного назначения, а также расширяет доступ крупных китайских госкорпораций к инвестициям в российскую экономику. Обращают на себя, в частности, внимание меморандум о взаимопонимании по строительству плавучих АЭС между «Росатомом» и китайским Агентством по атомной энергии (предмет многолетних бесплодных переговоров), а также инвестиционный проект китайской автопромышленной компании Great Wall в Тульской области (раньше к проектам китайского автопрома в России Москва относилась прохладно). Есть и продвижение по сотрудничеству в сфере высоких технологий (космос, гражданская авиация).

Бывший китайский военный атташе в России генерал Ван Юньхай в недавнем комментарии отметил, что благодаря украинскому кризису Китай получил как минимум десятилетнюю «стратегическую передышку» в своем глобальном противостоянии с США. В узко военном смысле этот прогноз, вероятно, не оправдается. При всех продемонстрированных Россией военных успехах едва ли в Вашингтоне и самой Москве питают иллюзии по поводу реальных возможностей и стратегических амбиций России в Европе. Жесткую, по законам военного времени, пропаганду о российской угрозе для Латвии принимать во внимание не стоит. Поэтому тратить ограниченные военные ресурсы на создание механизмов давления на Россию США (а это единственный член НАТО, который вносит в копилку коллективной безопасности больше, чем получает) не будут.

Что касается политической и экономической сфер, то здесь изменения происходят на наших глазах. Давление на Китай в этой области действительно отчасти ослабевает. Но главное - Китай наконец постепенно, но необратимо приобретает гарантированный тыл и надежную базу снабжения, «собственную Канаду», недоступную ни для каких инициированных Западом санкций, блокад и мер военного давления, причем в принципе готовую вести торговлю за национальные валюты. Канадско-американская аналогия, кстати, пользуется определенной популярностью среди китайских экспертов по России как описание оптимальной модели отношений.

Американская политика изоляции России проводится со всей возможной решимостью и, как мы видим, уже приносит свои плоды. Нынешний визит Путина в Китай и стал видимой демонстрацией эффективности курса администрации Барака Обамы по наказанию России. При прямом участии высших руководителей России и Китая «Газпром» и CNPC все-таки подписали 30-летний газовый контракт, что для практики двусторонних торгово-экономических отношений необычно. До сих пор при подобных переговорах российская и китайская стороны подчеркнуто разделяли политику и бизнес, а любые попытки приурочить контракты к визитам срывались, если коммерческие условия не успевали согласовать. Это касается не только десятилетних переговоров по нынешнему газовому соглашению, но и первого контракта по поставкам нефти в Китай по ВСТО.

Однако газовый контракт при его огромных масштабах не является единственной важной особенностью визита. В совместном заявлении Путина и Си Цзиньпина не просто говорится о «новом этапе отношений всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия». Там, например, указывается на необходимость «противостоять вмешательству во внутренние дела других государств, отказаться от языка односторонних санкций, от организации <...> деятельности, направленной на изменение конституционного строя другого государства или его вовлечение в какое-либо многостороннее объединение или союз». Таким образом, российско-китайский «антиреволюционный альянс», начавший формироваться де-факто годы назад и продемонстрировавший свою эффективность в Сирии, формализован.

В сырьевой сфере помимо контрактов на закупку трубопроводного и сжиженного (с «Новатэком») природного газа, Китай продемонстрировал намерение инвестировать в добычу угля, неэнергетических полезных ископаемых, производство стройматериалов и развитие инфраструктуры. Китайское участие в российской экономике становится все более разветвленным и разноплановым. При этом в большинстве случаев речь идет о приходе в Россию крупных, политически влиятельных китайских госкомпаний. Таким образом, между странами возникают довольно прочные узы взаимной зависимости.

Майский визит Путина изначально должен был быть посвящен главным образом участию в саммите Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии - региональной структуры безопасности. Резкое расширение рамок и значения этого визита произошло за считанные месяцы, которые прошли после перехода украинского кризиса в острую фазу. Этого оказалось достаточно для преодоления волевым политическим решением многих застарелых противоречий и выхода на ряд новых важных договоренностей.

В ноябре должен состояться еще один, «полноценный» визит Путина в Китай, к которому обе страны наверняка постараются подготовить еще более представительный список соглашений. Тем более что до ноября Украина наверняка принесет России и Западу еще немало сюрпризов, а вероятность полномасштабных экономических санкций против России может заметно превысить 2-3%, о которых говорил российский премьер Дмитрий Медведев. Кроме того, в октябре или ноябре обычно проходит ежегодное заседание двусторонней межправительственной комиссии по военно-техническому сотрудничеству, которое также может в этом году стать особенно плодотворным.

Переориентация российских внешнеэкономических связей в сторону Азии и прежде всего Китая - объективная необходимость, и практически все заключенные в ходе визита соглашения были бы заключены рано или поздно. В нормальных условиях речь шла бы о более растянутом во времени процессе, когда любые новые договоренности с КНР уравновешивались бы успехами по развитию связей с другими азиатскими державами, такими как Япония и Южная Корея. Украинская ситуация сделала объективно необходимым для России не постепенное, а форсированное сближение с Китаем. Такая модель сближения все равно будет способствовать решению важнейших задач, стоящих перед российской экономикой, таких как диверсификация рынков, развитие инфраструктуры и наращивание неэнергетического экспорта. Переориентация на Китай также поможет минимизировать потери от санкций. В то же время доступное России пространство для политического маневра может заметно сузиться в долгосрочной перспективе.