Кремлинология: Насколько надежно положение Путина
Российская бизнес-элита глубоко прагматична и лишена националистической эйфории. Эти люди привыкли свободно путешествовать, а направление движения их капитала - демонстрация того, где находятся их приоритеты. «Газпром» недавно открыл офис в Лондоне. «Роснефть» выстраивает связи с западными компаниями, включая BP и Exxon. Нет ничего важнее для их менеджеров, чем спокойное прохождение паспортного контроля в Хитроу и аэропорту им. Кеннеди. Я не знаю ни одного менеджера энергосектора, который мечтал бы о том, чтобы Россия погрузилась в пучину мачо-национализма.
Одна из ошибок в анализе кризиса вокруг Украины - это представление о России как о полноценной диктатуре. Москва - это сложное политическое сообщество, где есть немало мощных фигур. Именно эти игроки, а не пассивная демократия определяют, кто находится у власти. Владимир Путин - сильный лидер, но его власть не абсолютна. Сегодня, почти после 15 лет на первых руководящих постах, Путин уже вышел за пределы нормальной продолжительности власти. Его нынешний срок - уже «заемный», для дальнейшего выживания ему нужны постоянные успехи.
Слабости Путина - гордыня и тщеславие. Превратив Украину в тест на мужественность, этот лидер-мачо не может позволить себе поражение. Но успех - раздел Украины на две части или принятие Киевом вечного нейтралитета - будет стоить дорого.
Путину безусловно удалось обнажить слабости Европы, но он также напомнил всему миру, что возможности России небеспредельны. Путин не может остановить поставки газа, потому что России нужны деньги. Трудно спорить с тем, что Украина должна «Газпрому» за газ. Но прекращение поставок не поможет оплатить счета, как не поможет и повышение цены. А вот напугать других клиентов России эти события могут.
В этой игре в кошки-мышки Евросоюз действительно выступает мышкой. Но уже в июне в ЕС будет принята программа снижения зависимости от российского газа. Будет построена новая инфраструктура, которая свяжет стопроцентно зависимые от России страны Центральной и Восточной Европы с газовыми и электросетями Запада. Переговоры о новых поставках ведутся с Норвегией и Нигерией.
Законсервированные генерирующие мощности будут введены в строй. Конечно, для этого потребуется время, но если процесс будет запущен, то Россия ничего не сможет сделать: она будет на глазах терять то, что десятилетиями было ее самым надежным экспортным рынком.
Превратив будущее Украины в вопрос национального престижа, Путин должен решить, что делать дальше. Входить ли в восточные регионы, чтобы «защитить» русскоязычных граждан этой страны? Это точно приведет к санкциям, которые ударят по финансовым интересам московской номенклатуры. Или остановиться, рискуя заслужить упреки в «слабости»?
Вызов власти будет брошен не на улицах, а тихо, за закрытыми дверями. Трудно предсказать, когда наступит момент, в который люди в серых костюмах придут к Путину и скажут «хватит». На востоке Украины сейчас происходят в этом смысле ключевые события. Если Путин действительно утратил связь с реальностью и поверил в безграничность собственной власти, то этот момент, возможно, ближе, чем кажется.
FT, 20.04.2014