Вокруг Сирии: Ближневосточный клубок
Открытие конференции «Женева-2» по урегулированию сирийского конфликта неумолимо приближается. Никто из ее вдохновителей и потенциальных участников не может сказать, что она наверняка состоится. Однозначно ответить на этот вопрос не в состоянии даже главные «закоперщики» - Москва и Вашингтон. Если бы во времена биполярного мира оба полюса - «наш» и «их» - сошлись во мнении, их решение стало бы законом для всех остальных.
Но времена изменились. События «арабской весны» стали неким рубежом, окончательно отделившим нынешнюю многополярную смуту от безупречной ясности времен холодной войны. В связи с этим показательно наблюдаемое у некоторых арабских политиков чувство, которое можно назвать «тоска по Насеру». Эта тоска суть память об эпохе американо-российских качелей, когда амбиции СССР нивелировались амбициями США.
Конечно, и сейчас на Ближнем Востоке существует система сдержек и противовесов, но она противоречива, неустойчива. В ней появляются сценарии, которые вчера были просто немыслимы. Например, нынешние разговоры об объединении сил Саудовской Аравии и Израиля в подготовке удара по Ирану выглядят театром абсурда. Но разве в начале прошлого года не казался абсурдом приход к власти в Египте «братьев-мусульман»?
На Ближнем Востоке политики не успевают за событиями. Если признать это обстоятельство как данность, то придется отказаться от дорогой сердцу российского начальства и послушных аналитиков конспирологии. «Арабская весна» началась без чьей-либо санкции извне, продолжается по своей собственной логике, приводит к неожиданным политическим коллизиям, а главное - еще не закончилась. Эр-Рияд, Доха, Каир, Дамаск, Триполи, Анкара, Тегеран - все ведут свою игру, руководствуясь собственными национальными интересами.
Свою игру играет Вашингтон, но его стратегия все более сводится к тому, чтобы по возможности уйти от непосредственной вовлеченности в местные события, избежать крайностей, выступая скорее посредником. США не хотят и не могут нести персональную ответственность за происходящее на Ближнем Востоке. Проще всего обвинять Белый дом в непоследовательности, даже в непрофессионализме. Все это так. Но верно также и то, что ставшая глобальным событием «арабская весна» засвидетельствовала бесповоротное завершение послевоенного этапа международных отношений со всеми присущими ему стратегиями, международными институтами, в том числе в огромной степени и ООН.
Незаметно произошла и еще одна перемена. Положение на Ближнем Востоке определяется уже не только ближневосточным кризисом. Арабо-израильский конфликт не уйдет на периферию, но временами напоминание о нем в СМИ звучит рефреном при анализе куда более интригующей обстановки в Сирии, Египте. Каждое ближневосточное государство участвует в многоходовых комбинациях, где нет непререкаемых авторитетов. Многополярность нашла свое полное воплощение на Ближнем Востоке и в арабском мире.
Рыхлость обстановки в регионе сработала на пользу Москве, позиции которой на Ближнем Востоке недавно казались безвозвратно утерянными. Изначально позиционировав себя противником арабских революций, которые в Кремле отнесли на счет внешнего влияния, Россия стала восприниматься в арабском сообществе как защитница коррумпированных авторитарных режимов. Однако по мере уставания арабов от революций, их разочарования в новых вождях подход России стал представать в несколько ином свете. В Сирии она оказалась на стороне сильного (хотя и жестокого) президента, который сохранил поддержку у значительной части общества. Башар Асад подтвердил свою легитимность и, согласившись на уничтожение химического оружия, на какое-то время сумел переломить ситуацию в свою пользу.
Спасение Москвой Асада подтвердило, что она сохранила за собой некий пока не очевидный потенциал. Тем более если принять во внимание отказ США от безусловной поддержки переходного режима в Египте, в частности от продажи ему оружия. Каир незамедлительно обратился к Москве и был услышан. Осенью 2013 г. пошли разговоры о расширении египетско-российского сотрудничества, в том числе в военной сфере. Каир посетил министр иностранных дел России Сергей Лавров (правда, существует мнение, что египетско-российское потепление есть не более чем попытка Египта припугнуть американцев возможностью переориентации на Россию).
Так или иначе, Москва может воспользоваться неожиданным шансом восстановить подходы к Ближнему Востоку. Вопрос в том, какими видятся из Кремля интересы России в регионе. Не случится ли как в последние годы существования СССР, когда Ближний Восток оказался «чемоданом без ручки», который не было сил тащить, но было жалко бросать? Есть над чем задуматься, особенно если учесть российские планы в Евразии и на Дальнем Востоке.
Успех России на Ближнем Востоке в огромной степени зависит от того, каким образом будет разрешен сирийский конфликт. Удастся ли Москве добиться сохранения режима Асада с последующей достойной передачей власти новой, пока не понятно из кого состоящей коалиции? Станет ли эта гипотетическая коалиция в Дамаске поддерживать устойчивые отношения с Москвой?
Сирийский конфликт сделал Россию и Америку почти союзниками - пусть вынужденными. Продолжится ли их сотрудничество после «Женевы-2»? Удастся ли в ходе конференции добиться консенсуса между оппозиционерами и правительством? Можно ли уговорить не раскачивать ситуацию внешних акторов - Саудовскую Аравию, Иран, Катар, да и Турцию?
Сирия превратилась в своего рода эпицентр затянувшейся «арабской весны». «Автономное» разрешение сирийского конфликта вдвойне затруднено. Но очевидно, что нормализация обстановки в этой стране снизит общую напряженность в регионе.