От редакции: Китайская борьба

Масштабы системной коррупции в России постоянно заставляют отечественных политиков высказываться на эту надоевшую им тему. Премьер Дмитрий Медведев сообщил во время визита в Китай, что изучает местный опыт борьбы с коррупцией. «Я думаю, что такого рода меры (суровые, вплоть до смертной казни, приговоры чиновникам. - «Ведомости») приносят и определенные плоды, и достигают цели», - сказал Медведев.

На первый взгляд суровые наказания высокопоставленных бюрократов и темпы развития Китая говорят в пользу китайского опыта. Совсем недавно пожизненный приговор вынесен бывшему партийному лидеру города Чунцина Бо Силаю. В июле 2013 г. к смертной казни с отсрочкой исполнения приговорили бывшего министра железных дорог Лю Чжицзюня. Немногим ранее к пожизненному сроку приговорили Хуань Шена, главу провинции Шаньдун. В июле 2011 г. привели в исполнение смертные приговоры за многомиллионные взятки бывшим вице-мэрам городов Ханчжоу и Сучжоу Сюй Майюну и Ци Жэньцзе. Громкие показательные процессы против проворовавшихся чиновников типичны для Китая. Всего в 2007-2012 гг. за коррупционные преступления осуждены 668 000 (!) чиновников. Нам бы такие масштабы...

При более пристальном взгляде, впрочем, выясняется, что заимствование китайского опыта означало бы восстановление советского типа взаимоотношений между партией и «органами». В Китае одновременно действуют спецслужбы, включая специальное антикоррупционное бюро, и партийные органы, которые следят за публикациями СМИ, сообщениями в соцсетях и доносами. Деятельность парткомиссий по контролю за дисциплиной не ограничена законом.

Подозреваемых во взятках держат на конспиративных квартирах, угрожают, а иногда и пытают их, чтобы получить признания вины.

Оперативные действия и аресты часто проводят без какого-либо судебного контроля, и они остаются тайной. Громкие процессы над проворовавшимися бюрократами и смертные приговоры эффективны с точки зрения пропаганды. Однако жестокие наказания не помогли изжить взяточничество и масштабные хищения государственных денег. В 2012 г. из страны незаконно вывели триллион долларов, а потери экономики из-за коррупции достигают 3-4% ВВП.

Громкие и рядовые процессы, партийные взыскания направлены против отдельных взяточников и не искореняют системных причин коррупции: бесконтрольности власти и органов правопорядка, непрозрачности бюджета и его расходов. Обвинения в коррупции, как показала история Бо Силая, - удобный инструмент нейтрализации политических противников.

Использование китайского опыта борьбы с коррупцией вернет в обиход сталинские методы работы, что, скорее всего, невозможно. Попытка поучиться у Китая снизит и без того невысокое качество работы отечественных судов и правоохранительных органов, породит новый виток беззакония и стимулирует рост рынка неформальных «правоохранительных» услуг. Эмоциональные призывы к использованию китайского опыта понятны. Но ирония истории в том, что Китай учился у СССР. Мы, побежденные учителя, теперь ищем совета у победителя-ученика.