А зад его яблочный
«Слово/Slovo» выпустит письма Пушкина без купюр, но, несмотря на обещания, в этом издании нет ничего уникального
Издательство «Слово» провозгласило сенсацию, пообещав издать три тома переписки поэта без цензурных ограничений. То есть все пушкинские «ж», «х» и «м», а также более пространные выражения будут представлены полностью.
Издатели уверяют, что последний раз подобная возможность у читателя была лишь в начале ХХ в., в 1906-1911 гг., когда «официальное издание» Пушкина Императорской Академии наук сопровождалось выпуском мизерного тиража (25 экземпляров) того же собрания без купюр - по одному из этих раритетов и воспроизводится данное «уникальное» издание. И все же уникальность его - сильное преувеличение.
Достаточно заглянуть в Русскую виртуальную библиотеку, чтобы в этом убедиться. На этом полезном ресурсе выложено 10-томное собрание Пушкина (1959-1962 гг.) с восстановленными - естественно, уже в недавнее время - цензурными купюрами. Восстанавливали их не наугад, а с опорой на работу одного из самых авторитетных пушкинистов - Мстислава Александровича Цявловского, сверявшегося с рукописями поэта. Хотя специалисты уверяют, что и в его реконструкцию вкрались ошибки. Однако в издании 1906-1911 гг., которое и публикует «Слово», ошибок еще больше. Возможно, уж если браться за такое дорогостоящее предприятие, имело бы смысл их исправить - текстологи у нас не повывелись, специалистов по текстам Пушкина тоже хватает. Но издатели вовсе не преследовали таких высоких целей - у них другие заботы.
О новом издании уже заговорили, а значит, собранию обеспечены продажи - иначе как заманить неэлитарного читателя на территорию русской классики? Только представив этому читателю дело так, будто классики говорят с ним на понятном ему языке.
Что у автора «Гавриилиады» и «Тени Баркова» не только в стихах, но и в письмах немало перца - не новость. Новость, что именно эту грань Пушкина издатели и пытаются продать. Получается, теперь подать товар лицом означает повернуть его к покупателю... «яблочным задом». Это цитата из не слишком известного широкой публике письма поэта к Дельвигу: «На днях было сборище у одного соседа; я должен был туда приехать. Дети его родственницы, балованные ребятишки, хотели непременно туда же ехать. Мать принесла им изюму и черносливу, и думала тихонько от них убраться. Но Петр Марк.<ович> их взбуторажил, он к ним прибежал: дети! дети! мать вас обманывает - не ешьте черносливу; поезжайте с нею. Там будет Пушкин - он весь сахарный, а зад его яблочный; его разрежут и всем вам будет по кусочку - дети разревелись: Не хотим черносливу, хотим Пушкина. Нечего делать - их повезли, и они сбежались ко мне облизываясь - но увидев, что я не сахарный, а кожаный, совсем опешили». Угощайтесь!