Политическая история: Петровские корни РАН
В дискуссиях последнего времени об эффективности организации науки вообще и академической науки в частности нередко ссылаются на отечественные традиции и особенно на важность сохранения принципов, на которых Российская академия наук была учреждена Петром I. Разумеется, апелляция к истории имеет ограниченную ценность, поскольку любые институты и формы должны соответствовать вызовам и особенностям данной эпохи. Однако традиции значимы, и их нельзя игнорировать при принятии решений, чувствительных в социально-политическом отношении.
Многочисленные ссылки на решения великого преобразователя обычно не подкрепляются изложением тех принципов, которые он имел в виду, принимая историческое решение об учреждении академии. Между тем эти принципы представляют несомненный интерес и для нашего времени.
Основным документом, по которому мы можем судить о взглядах Петра по интересующему нас вопросу, является «Проект учреждения Академии с назначением на содержание оных доходов», составленный придворным лейб-медиком Лаврентием Блюментростом. Проект этот был внимательно прочитан императором, который собственноручно вносил в него пометки и исправления. Петр I утвердил документ и приложил к именному указу об учреждении «Академии наук и курьезных художеств» от 22 января (2 февраля) 1724 г. А еще через год, 23 февраля (6 марта) 1725 г., почти перед самой смертью, Петр отправил своим послам в Париже и Берлине именной указ «О приглашении учёных людей в Российскую Академию Наук и о выдаче, желающим ехать в Россию, нужных пособий». Некоторые устные распоряжения Петра были также записаны Блюментростом и переданы Екатерине I, которая 7 (18) декабря 1725 г. издала указ «О заведении Академии наук и о назначении оной президентом лейб-медика Блюментроста». А вот первый устав академии был утвержден только в 1747 г. императрицей Елизаветой Петровной.
«Проект учреждения Академии...» дает достаточно целостное представление о понимании Петром и его сподвижниками принципов организации нового научного учреждения. Перечислим их с переложением на современный язык. Однако целесообразно привести и некоторые оригинальные цитаты, которые при переложении на современный язык теряют свою сочность.
Первое: единство исследовательской и образовательной деятельности. В документе подробно рассматриваются две принятые в Европе формы организации науки и образования (университет и академия), на основе чего делается вывод о целесообразности возложения на будущую российскую академию наук обеих функций – исследовательской и образовательной. Это объяснялось спецификой российской ситуации – отсутствием школ и гимназий, которые бы готовили к университету. Перед академиками ставились три задачи: проводить исследования, обучать молодых людей, а также готовить себе смену из молодых людей, склонных к исследовательской работе (по крайней мере двух человек, желательно славянского происхождения, – для распространения наук среди коренного населения России).
Преподаванию предписывалось уделять по одному часу ежедневно, для чего каждый академик должен был составить по своим дисциплинам «учебное руководство». Члены академии одновременно делались профессорами созданного при ней университета: «Понеже ныне в России здание к возрощению художеств и наук учинено быть имеет, того ради невозможно, чтоб здесь следовать в протчих государствах принятому образу, но надлежит смотреть на состояние здешнего государства как в розсуждении обучающих, так и обучающихся, и такое здание учинить, чрез которое бы не токмо слава сего государства для розмножения наук нынешнем временем разпространилась, но и чрез обучение и розпложение оных польза в народе впредь была».
Второе: междисциплинарный характер академии. В академии предполагалось три отделения: математическое (включая астрономию и механику), естественных наук (физика, химия, анатомия, ботаника) и гуманитарное (история и право) с перспективой появления отделения экономического. («Аще же притом экономия учена будет, то похвально и весьма полезно, ибо в общем жительстве учением ее великая прибыль и польза чинится».)
Третье: выборность (кооптация) членов академии и ее председателя (президента). Председателя предполагалось переизбирать (ротировать) каждые полгода-год, т. е. в нем видели не начальника академии, а одного из равных. Император же рассматривался как верховный покровитель, куратор академии: «Но чтоб сие здание непременно и полезно было, то имеет оное токмо под ведением императора, яко протектора своего, быть и само себя править, еже учиняется, когда из оных или непременный президент или попеременно один по другому каждый год или полгода выбирается».
Впрочем, принцип выборности не был реализован в XVIII в. Избираться члены академии стали только в начале XIX в. при Александре I, а выборы президента академии начались уже при советской власти.
Четвертое: академия – это прежде всего «социетет персон», т. е. собрание личностей, а не институций. Члены академии должны взаимодействовать друг с другом, обмениваться результатами исследований, что предполагает регулярные (еженедельные) встречи в общем собрании. Включение в академию институтов – относительно новое явление, возникшее через 200 лет после ее учреждения.
«Понеже Академия ничто иное есть, токмо социетет (собрание) персон, которые для произведения наук друг друга вспомогать имеют, того ради весьма надобно, чтоб оне еженедельно несколько часов в Собрании были, и тогда каждый мнение свое предлагать, советом и мнением других пользоватца и партикулярно учиненные эксперименты в присутствии всех членов поверять может».
Пятое: знакомство членов академии со всеми новинками научной мысли. Перед академиками ставится задача внимательно изучать все новое, что происходит в мире в различных отраслях наук, обрабатывать полученные данные и обсуждать их с коллегами. Соответственно, вменялось в обязанность и публиковать собственные научные достижения. В этих целях академии придавался специальный секретарь (для организации этой работы) и создавалась типография.
Шестое: академии вменялось взаимодействовать с правительством по крайней мере в двух отношениях. С одной стороны, быть экспертной площадкой и информировать власти относительно появляющихся в мире открытий и технических изобретений. «Еще ж Академия повинна все декуверты (изобретения), которые в помянутых науках иногда предложены будут, розискивать и свою апробацию откровенно о том сообщать: 1. сиречь – верны ли оные изобретении. 2. великой ли пользы суть или малой. 3. известны ли оные прежде сего бывали или нет».
С другой стороны, реализовывать исследовательские проекты, которые будет заказывать правительство. «Ежели его императорское величество потребует, чтоб академикус из своей науки некоторое дело сыскивал, то повинен он тое со всем прилежанием чинить и о том в надлежащее время <...> отповедь дать».
Седьмое: наличие достаточного бюджета, чтобы можно было компенсировать иностранным ученым тяготы их переезда в Россию: «Надлежит, чтоб сии доходы достаточны, верны и неспоримы были, дабы оные люди непринуждены больше о своем и фамилии своей содержании старатися, нежели о возращении наук, наипаче понеже все такие люди суть, которым жалованьем своим жить надобно, ибо трудно поверить, чтоб кто охоту имел в службе чюжого государя то прожить, что он в своем отечестве имеет».
Изначально на содержание академии ассигновалось около 25 000 руб., причем деньги эти целевым путем должны были направляться из налоговых поступлений нескольких северо-западных городов (включая Нарву, Дерпт, Пярну).
Восьмое: для организации финансово-хозяйственной деятельности академии предполагалось назначить специальных уполномоченных людей – директора с двумя заместителями и комиссара по финансовой части. Мотивировалось это тем, что ученые люди мало думают о собственном содержании. «Ученые люди, которые о произведении наук стараются, обычайно мало думают на собственное свое содержание, того ради потребно есть, чтоб Академии кураторы непременные определены были, которые бы на оную смотрели, о благосостоятельстве их и надобном приуготовлении старались, нужду их императору при всех оказиях предлагали и доходы в своем ведении имели. Надлежит учинить директора и двух товарыщей и одного камисара над деньгами». (Заметим в скобках, что последняя фраза о директоре и финансовом комиссаре в проекте Блюментроста отсутствовала и была вписана Петром I собственноручно.)
Девятое: создание при академии издательства и бюро переводов. Ученые академии действительно получили возможность практически без ограничения иметь необходимую литературу и печатать результаты собственных исследований.
Разумеется, исторический опыт не может быть основой для копирования, тем более на расстоянии в три сотни лет. Однако в данном случае принципы, которые изначально закладывались в основу организации отечественной науки, представляются полезными.