Санни Вергезе: «Если хочешь прибыли, иди работать в сад», - Санни Вергезе, генеральный директор Olam International

Вергезе невысок, всегда одет в костюм в тонкую полоску. Он может похвастаться энциклопедическими знаниями о самых мелких подробностях своего бизнеса. В разговоре он быстро перечисляет данные по урожайности в Эфиопии и Вьетнаме, цены производителей на сырье в Уругвае и Новой Зеландии и показатели доходности инвестиций в десятке стран на трех континентах. Один раз он начинает сомневаться в собственной памяти и просит помощника проверить цифру. Тот вскоре возвращается и подтверждает, что шеф был прав.

Сам Вергезе узнал секреты выживания в суровом мире торговли сырьевыми товарами в 26 лет, когда руководил плантацией по выращиванию хлопка в окрестностях Нгурoре, небольшого городка на северо-востоке Нигерии.

Секрет успеха

Было это в 1986 г. Вергезе только что устроился на работу в индийский конгломерат Kewalram Chanrai, и его задачей было решить проблему с поставками хлопка. Принадлежавшая конгломерату со 150-летней историей текстильная фабрика в Нигерии скатывалась в банкротство. Охвативший Африканский континент кризис сделал нерентабельными закупки сырья на международном рынке. Выход казался простым: наладить местное производство хлопка и выстроить вертикально-интегрированный холдинг в Нигерии.

Вот так уроженец Индии Вергезе, у которого был, конечно, диплом в сфере экономики и организации сельскохозяйственного производства, но которому явно не хватало реального опыта в бизнесе, оказался руководителем крупнейшей на то время хлопковой плантации в Африке. От столицы Нигерии его отделяло более 1000 км: тогда это был расположенный на юго-западе Лагос. Впрочем, до Абуджи, ставшей столицей с 1991 г., от Нгуроре ехать примерно столько же, сколько от Питера до Москвы.

Буш – так те, кто занимается сырьем, окрестили глухие труднодоступные места в странах-производителях. Так вот Вергезе верит, что его опыт работы в буше стал главной составляющей его успеха.

Посвящение в трейдеры

В 1989 г. Kewalram Chanrai решила начать новый бизнес и создала трейдера сельхозсырья Olam. В его создании принял участие Вергезе. Начав с экспорта орехов кешью из Нигерии в Индию, компания быстро начала разрастаться. Сейчас в ее портфеле 20 видов пищевых товаров – кофе, какао, рис, зерно, сахар и т. д. А возглавляющий Olam Вергезе тщательно следит, чтобы все начальники в компании прошли, как и он сам, через работу в буше.

Без такого боевого крещения сделать карьеру в Olam невозможно. Недавно Вергезе отправил молодую многообещающую сотрудницу в командировку на север Кот-д’Ивуара. Вряд ли она была сильно рада такому заданию: после президентских выборов 2010 г. в стране вспыхнула гражданская война, которая окончилась при военном вмешательстве международных миротворческих сил чуть больше года назад.

«Это переходный обряд», – убеждает Вергезе журналистов, сидя в штаб-квартире Olam в Сингапуре. Он намекает на ритуалы, связанные с изменением социального статуса человека. И приводит примеры: посвящение мальчика в мужчину у африканских племен или посвящение в рыцари у европейцев. Топ-менеджеры, прошедшие этот обряд, с юмором зовут его «МВА от Санни». «Суть в том, чтобы поработать в суровых условиях, в буше, лично управляя рисками, а не слушая эту дисциплину в аудитории, – объясняет Вергезе. – Работать нужно именно там, где расположены ресурсы. А более 80% стран, в которых мы работаем, не относятся к категории особо благополучных».

Сам переходный обряд по посещению буша из прихоти гендиректора превратился в часть корпоративной философии, которая отличает трейдера, чистая прибыль которого в прошлом финансовом году составила $344 млн, от конкурентов.

Особый подход

На мировом рынке торговли сельскохозяйственными товарами доминирует семь игроков. К ним традиционно относят группу ABCD, по первым буквам американских ADM, Bunge и Cargill и французской Louis Dreyfus Commodities. Но их теснят молодые конкуренты из Азии. Их окрестили NOW (сейчас, теперь – англ.): Noble Group, Olam и Wilmar. После ряда слияний и поглощений конкуренцию этой семерке составляют и Glencore с японской Marubeni.

Olam отличается от большинства конкурентов интересом к сельхозпроизводству. Как правило, трейдеры предпочитают закупать сырье у сельхозпроизводителей, нежели рисковать деньгами и временем, вкладываясь в землю. А если уж и решаются, то ограничиваются одной-двумя профильными культурами: сахарным тростником в случае Bunge, апельсинами, как Dreyfus, или масличной пальмой, как Wilmar и Cargill. Но Вергезе уверен, что сельхозпроизводство как раз та сфера, где его компания может зарабатывать неплохие деньги. Он выражается более лаконично: получать сверхдоходы. Так что активы у Olam весьма разнообразны: от миндальных садов в Калифорнии и кофейных плантаций в Лаосе до молочных ферм в Уругвае и России и хлопковых плантаций в Кот-д’Ивуаре.

Поход в Россию

В собственности Olam – 400 000 га сельхозземель, расположенных в разных странах. Olam – второй по объемам торговли кофе и хлопком и крупнейший в мире трейдер кешью. Компания настолько преуспела в поставках какао-бобов, что Вергезе утверждает: каждая восьмая шоколадка, потребляемая в мире, изготовлена из бобов, поставленных его торговым домом. Правда, на других рынках, в том числе пшеницы, кукурузы и соевых бобов, компания представлена весьма слабо. Но это не мешает Вергезе заявлять: «Нет другой такой компании, которая бы инвестировала в выращивание стольких различных культур в таком количестве стран».

В последнее время Olam инвестировала в 24 проекта. В январе объявила о создании вместе с «Русмолко» крупнейшего в России молочного производства. На прошлой неделе партнеры сообщили о начале строительства на 45 га земли в Пензенской области молочного комплекса мощностью 46 000 т молока в год – первого из четырех запланированных. По условиям договора на первом этапе – до 2015 г. – Olam получает 75% «Русмолко», инвестировав в компанию $75 млн. А «Русмолко» в течение первых трех лет увеличивает площади обрабатываемых земель с 52 000 до 106 000 га и строит четыре новых молочных комплекса, увеличивая поголовье скота с 7200 до 20 000 голов. В последующие три-четыре года предполагается увеличение дойного поголовья до 50 000, валового надоя – до 500 000 т в год и площади обрабатываемых земель – до 130 000 га.

Перехитрить конкурентов

Вергезе уже привык к тому, что его коллеги-трейдеры подшучивают над его увлечением торговлей кешью, миндалем и другими товарами, которые не назовешь хитами рынка. Но Вергезе уверен, что он тот, кто смеется последним. Пусть избранные им культуры называют нишевыми по сравнению с «большой тройкой» – кукурузой, пшеницей и соей, но они куда прибыльнее этих трех культур. Его можно назвать представителем нового поколения азиатских топ-менеджеров, которые во многих сферах перехитрили западных конкурентов, найдя новые необычные рыночные ниши.

Olam анализирует все возможности и выбирает самые прибыльные проекты, будь то сельхозпроизводство, трейдинг или переработка. «Например, мы обнаружили, что в себестоимости миндаля 70% приходится на его выращивание. Если хочешь прибыли, иди работать в [миндальный] сад, а не в трейдинг, – рассказывает он и приводит примеры, попутно демонстрируя свое знаменитое умение держать в памяти множество цифр. – А вот с кешью другая ситуация. Затраты на выращивание составляют 7–8%, а на трейдинг – все 70%. Поэтому нам интереснее торговать, а не производить кешью».

Действуя как трейдер, Olam, как правило, получает маржу в 4,2%. Стоит инвестировать в переработку, например в мукомольный завод, и эта цифра увеличивается до 8,3%. Но если заняться сельским хозяйством, показатель достигает небывалых 50,5%.

Умение Olam совмещать производство, переработку и трейдинг привлекло внимание конкурентов. Два года назад Вергезе вел переговоры о слиянии с Louis Dreyfus. Это могло привести к появлению третьего по величине в мире трейдера. Переговоры окончились ничем. Но с тех пор в отрасли прошло несколько поглощений. В этом году Glencore приобрела канадского зернового трейдера Viterra за $6,14 млрд, а Marubeni выложила за американского зернового трейдера Gavilon $3,6 млрд. Отраслевые игроки считают, что Olam на очереди для поглощения. Вергезе парирует, что у компании четкое представление о будущем и она в нем независима. Но он задумчиво добавляет: «Полагаю, уровень консолидации все-таки должен вырасти».