Игроки: Остается тревожное ощущение абсурдности

Интерес власти к добровольчеству и добровольческому движению в последние пару лет заметно рос. Премьер страны лично и неоднократно встречался с волонтерами. Президент пообещал добровольческому движению государственную поддержку, призывая создавать добровольческие центры и отряды. В декабре, наконец, были приняты изменения в законодательство, раскрывающие понятие добровольчества, которое все это время определялось в законе о благотворительности одной скупой строчкой «безвозмездный труд в пользу организаций».

Владимир Путин на встрече по итогам конкурса «Волонтерские центры России» 7 декабря 2010 г. заявил, что рад возрождению движения волонтеров в России, которое имеет глубокие корни, в том числе и «тимуровские».

Казалось бы, руководство нашей страны наконец озаботилось такой важной сферой общественных отношений и готово оказать поддержку и помощь в таком хрупком процессе, как рост и развитие добровольчества. Но почему одновременно с чувством безусловного удовлетворения положительными сдвигами, такими как уточнение законодательства, не покидает тревожное ощущение некоторой абсурдности происходящего?

Что не так

Для начала стоит вспомнить о том, что же такое добровольчество и через какие вехи истории оно проходило в нашей стране.

Официальная история добровольчества началась в конце XIX – начале XX вв. во всем мире и с небольшим привычным отставанием – в России.

В Европе добровольчество связано с послевоенным восстановлением городов и жизни людей; в Соединенных Штатах Америки – с общинным движением соседской взаимопомощи, когда, при отсутствии работающих социальных механизмов, живущие рядом протягивали руку помощи социальным низам. Вся история добровольчества – это, прежде всего, история низовой самоорганизации.

Добровольчество, милосердие в России, кроме безусловной функции самоорганизации общества, во все времена было, прежде всего, способом проявления личной гражданской позиции. В ситуации, когда большинство других форм гражданской активности было табуировано и маргинализировано, деятельность по безвозмездному преобразованию жизни вокруг себя оставалась единственной легальной и не вызывающей подозрения активностью.

Добровольчество отличает от любых других способов оказания помощи не только безвозмездность, но и способ организации этой помощи. Это независимая низовая самоорганизация граждан, и выбор, как и кому оказывать поддержку – прежде всего индивидуальный.

В нашем недавнем прошлом, в той государственной системе, которая предполагала общую идеологию и общее для граждан и государства целеполагание, добровольчество как таковое преобразилось в формы добровольного рекрутинга в те или иные государственные проекты, отвечающие устремлениям наиболее активной и идеалистически настроенной части общества. Между добровольным действием и добровольчеством все-таки существует довольно большая понятийная разница. Не всё, что совершается добровольно, является добровольчеством. Но добровольчество всегда – добровольное действие и добровольный выбор.

В 1990 г. был принят закон СССР «Об общественных объединениях», где термина «добровольчество» как такового еще не было. Однако в это время уже активно развивались новые добровольческие движения – в форме движений взаимопомощи, экологического и культурного активизма. Та самая низовая самоорганизация, проявляясь иногда в самых причудливых и удивительных формах, расцветала вовсю, получив, наконец, индульгенцию. И только в 1995 г. в федеральном законе «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» было закреплено понятие добровольчества, которое в неизменном виде просуществовало до декабря прошлого года. Стоит отметить, что примерно тогда же из Налогового кодекса РФ исчезли налоговые льготы для благотворительной деятельности, что, конечно, не способствовало активному росту и развитию этой сферы. Тем не менее она активно развивалась. За эти 15-20 лет очень многое изменилось. Из объединений, спонтанно возникших в 90-е годы, выросла целая сфера общественной жизни, которая, во-первых, без четкого регулирования со стороны государства создала механизмы саморегуляции, во-вторых, чуть было не почила в бозе после кризиса 1998 г. вместе с большинством НКО, развивавших добровольчество в новой стране, но все-таки выжила, и в третьих, переживает активнейший рост с начала нулевых. Последний происходит без ощутимого участия со стороны государства, что, безусловно, говорит о силе общественных устремлений, направленных на самоорганизацию, взаимопомощь и поддержку.

Причина опасений

Так почему же без особой радости добровольческие инициативы и объединения встречают заботу государства, которая вдруг, после пятнадцати лет невнимания, проявилась так активно и изобильно? Разве не об этом говорилось лидерами общественных объединений, развивавших добровольчество все эти годы?

Да потому, что проявилась она совершенно странным образом. Такое ощущение, что все двадцать лет истории развития добровольчества проигнорированы, и государство вознамерилось создать свое, новое добровольчество, под которое правится законодательство и пишутся проекты бюджетирования. Добровольчество это строго институционализированное, молодежное, оно связано с государственным заказом и создается именно с нуля в системе государственных учреждений. И пока мы видим, что развитие этого добровольчества нацелено на конкретные мероприятия, связанные с проведением Олимпиады в Сочи в 2014 г. Новые добровольцы появляются как по мановению волшебной палочки целыми «всероссийскими движениями». Что делали эти движения еще вчера, что они умеют, как определился их добровольный выбор – ответить на эти вопросы не представляется возможным.

Я, безусловно, не против организованных государством молодежных добровольческих служб, только не надо ими подменять добровольческое движение целиком. Хотелось бы, чтобы кроме желания создать свое, новое добровольчество, перед государством стояла задача поддержать вполне развитое существующее. Тем организациям и волонтерским группам, которые не хотят быть новыми тимуровцами и хотят, как и раньше, самостоятельно определять, кому и как помогать, сейчас достаточно неуютно. Похоже, что весь этот праздник жизни не имеет к ним никакого отношения, а новые государственные добровольцы плотно заняли в информационной сфере знакомое понятие «добровольчества». Но какое содержание стоит теперь за этим словом, и как это повлияет на дальнейшую историю развития добровольчества в России, пока совершенно неизвестно...