Ментальные проблемы

В конце прошлого года Санкт-Петербургский государственный университет информационных технологий, механики и оптики (СПбГУ ИТМО) стал одним из двух основных участников проекта «Эврика» российско-американского некоммерческого фонда USRF. «Проект научит вузы профессиональному сопровождению научных проектов от идеи до рыночной реализации на опыте североамериканских университетов», – рассказывает менеджер проекта Елена Головко из фонда «Новая Евразия», оператор проекта «Эврика» в России. СПбГУ ИТМО будет изучать опыт University of California и University of Washington по выстраиванию процесса сопровождения интеллектуальной собственности на международном рынке. Партнерами второго участника проекта – Нижегородского государственного университета (ННГУ) – стали University of Maryland и Purdue University. Проект предусматривает также тренинги и семинары по управлению инновационными проектами в социальной сфере, трансферу технологий, повышению квалификации для администраторов российских вузов. Вести тренинги будут российские и американские эксперты, но насколько масштабным будет обучение, координаторы программы пока не могут оценить (бюджет программы на 2011 г. – $1,5 млн).

УСПЕШНАЯ АМЕРИКА

Американский опыт трансфера технологий – один из наиболее успешных. В США из университетских лабораторий каждый год выходит 34 000 патентов, рассказывает президент USRF Марк Полмар. Это больше половины всех подаваемых от США заявок на патенты по процедуре PCT (Patent Cooperation Treaty) за год – 46 079 (29,6% от общего числа заявок в мире – 155 900).

«Еще в конце 1970-х гг. в США государство вкладывало по $8 млрд в год в научные исследования и почти не получало отдачи», – напоминает Дмитрий Цейтлин, управляющий партнер «Минерва кэпитал партнерс». В 1980 г. правительство США финансировало 60% академических исследований и владело к этому времени 28 000 патентов, из которых только 4% были востребованы бизнесом. Ситуация кардинально изменилась после принятия в 1980 г. закона Бая – Доула, который содержал требование бесплатной передачи патентов, принадлежащих государству, организациям, готовым вовлечь их в коммерческий оборот. Сейчас за счет коммерческого использования интеллектуальной госсобственности в бюджет США ежегодно поступает $40–50 млрд.

«Ежегодно крупные университеты США для коммерциализации разработок создают тысячи малых предприятий, в России малых инновационных предприятий (МИП) сейчас всего 720», – добавляет Андрей Колесников, завсектором координации научно-образовательной и информационной деятельности ЦИСН Минобрнауки. Особенно успешные инновационные вузы США почти перешли на самообеспечение, получая от государства 15–20% финансирования. Наиболее яркий пример – Массачусетский технологический университет (MIT), говорит он.

ОТСТАЮЩАЯ РОССИЯ

Российским аналогом закона Бая – Доула стал закон ФЗ-217, вступивший в силу в 2009 г. По нему российские университеты получили право распоряжаться своей интеллектуальной собственностью и создавать МИПы.

Затем последовали правительственные гранты в поддержку развития инновационной инфраструктуры (8 млрд руб.), на поддержку научных исследований (12 млрд руб.). Отдельно на НИУ с 2009 г. выделено 8,42 млрд руб. В отличие от американского правительства 30 лет назад, российское дало деньги даже госкорпорациям, чтобы они заказывали в вузах НИОКР, – 19 млрд руб. на три года. В феврале 2010 г. Дмитрий Медведев привез на комиссию по модернизации в Томск 10 миллиардеров, и Томский политехнический университет (ТПУ) получил 2 млн руб. от UC Rusal.

«Но пока МИПы для вузов больше проблема, чем решение», – говорит Мария Адамян, директор бизнес-инкубатора ГУ-ВШЭ.

ТПУ первое малое предприятие создал еще в 2002 г. «В то время вуз и мечтать не мог о тех деньгах, которые получает последние годы на создание инфраструктуры и коммерциализацию разработок», – говорит Виктор Дмитриенко, начальник управления по инновационной и производственной деятельности университета. В 2007–2010 гг. вуз получил госфинансирования на сумму более 2,3 млрд руб., в том числе 1,8 млрд как НИУ. При этом софинансирование проектов вузом может достигать 50%.

«При РГУ нефти и газа имени И. М. Губкина около полугода существует технопарк, – рассказывает Михаил Силин, первый проректор по стратегическому развитию университета. – Посмотрим, пойдет – не пойдет». В прошлом году университет также зарегистрировал шесть МИПов, их финансовое состояние разное – кто-то заключил контракты на исследования и сервисные работы с компаниями, кто-то ищет заказчиков. Есть договоры с ОАО «Сургутнефтнегаз», НК «Лукойл», ОАО «Газпромом нефть», на общую сумму около 100 млн руб.

«Лукойл» заключает договоры с вузами отраслевой направленности, но эти договоры не касаются серьезных разработок – их ведет собственный научный центр «Лукойл-инжиниринг» или отраслевой ВНИПИнефть, заявил официальный представитель компании.

«Норильский никель» заказывает около 70% необходимых разработок в институте «Гипроникель» (входит в состав группы «Норильский никель»). Российскими вузами для компании выполняется около 5% работ, направленных в основном на развитие и поддержание действующих горных производств. По мнению представителя компании, сегодня вузы не имеют необходимой исследовательской базы и высококвалифицированного персонала для выполнения исследований в интересах компании.

А вот «Уралхим» активно работает с МГУ и РХТУ им. Менделеева, рассказывает директор по развитию бизнеса Михаил Генкин. Совместно с ними компания проводит химические и агрономические испытания, направленные на улучшение качества выпускаемой продукции.

«Обязывать компании покупать разработки у вузов неверно, – считает директор по прикладным исследованиям РЭШ Игорь Федюкин. – Тем более что сейчас им проще купить технологическое решение за границей – не самое инновационное, зато отработанное».

Рисковать и покупать технологии у малых предприятий при вузах, только что вышедших на рынок, – непростое решение для наших нефтегазовых компаний, и тут без стимулов не обойтись, замечает Силин.

НЕТ КВАЛИФИКАЦИИ

«Ключевая проблема со спросом на научные разработки связана с нашей ментальностью и состоит в том, что вузы ждут от предприятий финансирования исследований, они не готовы предложить товар с заданными свойствами в нужное время», – отмечает директор департамента программ стимулирования спроса «Роснано» Александр Морозов. При этом 9 вузов из 10 не располагают научно-преподавательским коллективом необходимой для рынка квалификации.

«Но зарубежная помощь здесь малоэффективна и во многом направлена на научный туризм, – считает Колесников из ЦИСН. – В вопросе коммерциализации мы отстаем от Европы и США на 35 лет». Впрочем, и там механизм заработал не сразу. Стоимость разработки, доведенной до ума в вузах США, составляет $1,5–5 млн, причем большую часть берут на себя инвесторы. И тут на первый план выходит грамотное сопровождение исследований – умение привлечь деньги, соблюсти права авторов и разработчиков идеи, напоминает он.

«Мы стараемся помочь создать такие условия, чтобы ученым не приходилось уезжать из России», – говорит Головко.

«В конечном счете рынок интеллектуальной собственности в России еще не запущен», – подчеркивает Колесников. Прошлый год был учебным – вузы практиковались в создании малых предприятий.