Евгений Гришковец сочинил свое первое кино – об алкогольной дуэли

Влиятельный иркутский человек Саша (Евгений Гришковец), 45 лет от роду, везет своего ближайшего помощника 38-летнего Диму (Денис Бургазлиев) в ресторан, чтобы получить от него сатисфакцию, т. е. удовлетворение – в старом, дворянском смысле. Дело в том, что помощник увел у босса жену. Она хоть и четвертая по счету, но все равно обидно. Саша, мужчина властный и сентиментальный одновременно, мог бы Диму убить, но не так просты нынче олигархи.

Начальник придумывает подчиненному изощренную дуэль на рюмках – всю ночь они должны рискованно смешивать напитки (от водки до шампанского), закусывая лишь слегка, и откровенничать на заданные темы (мороженое, дети, дом, музыка, друзья, одиночество и т. п.). Кто первый заснет, полезет в драку или трижды выматерится – проиграл. Если стошнит – тоже. Победителю достается женщина, которая, как выяснится, особо не нужна ни тому, ни другому, ни, как следствие, зрителю.

Возникает вопрос: что же нужно? Ответ прост, как русская национальная идея: выпить и поговорить.

Если «Квартет И» в пьесе, а потом и фильме «О чем говорят мужчины» обсуждал тривиальные житейские и мировоззренческие проблемы больше в комическом ключе, то Евгений Гришковец погружается в ту же тематическую жижицу, настроившись на мелодраматический лад. Его сценарий, написанный в соавторстве с постановщицей картины Анной Матисон, кстати, вполне может проделать путь от экрана к сцене, что пойдет ему скорее на пользу.

Интересен здесь исключительно диалог-поединок пьянеющих мужиков, который с каждой стопкой становится более напряженным и равным (поначалу игра идет в одну калитку – жизненные позиции босса кажутся неприступным бастионом правильных мужских ценностей). В прибавочной визуальности разговор, может, и нуждается, но явно не той, что получил. «Кино» тут выступает в качестве набора необязательных монтажных перебивок: рюмка – стол, бутылка – стул и т. д. Иногда действие перемещается на кухню, где скучающая обслуга обсуждает барские причуды и травит анекдоты. Ну и еще есть метафора в виде калейдоскопа: ее хочется удалить в первую очередь. Тем не менее текст и игра Гришковца, как всегда ловкие, местами смешные и непременно душевные, благополучно сглаживают ухабистую режиссуру. Так что, когда актер и драматург скромно говорит на премьерах (фильм прокатили через всю страну), что кино не его, – это лукавство.

Бренд «Гришковец» предполагает, что все будет «как в жизни». На деле выходит набор штампов: герои должны жалеть себя, ныть, подводя итоги, переживая застарелые комплексы (в первую очередь вины перед «той самой единственной») и ведя заурядные «поколенческие» споры. Искомой подлинности нет ни в типажах успешных мужчин, ни в самом Гришковце, уверившем себя, что чем банальнее – тем достовернее. В «Сатисфакции» есть лишь условные поведенческие модели, которые, как гороскоп, затрагивают очевидные и общие психологические черты, не проникая в глубину. Если признать, что сегодняшняя публика любит судачить о том, что все как все и всё как у всех, такое кино имеет право называться зрительским.