Все дело в спросе

С момента замораживания финансовых рынков в прошлом году большинство комментаторов проводили параллели между нынешним мировым кризисом и Великой депрессией 1930-х гг. Если принимать во внимание такие показатели, как, например, выпуск промышленной продукции, такие сравнения не совсем корректны. Столь же значительным, как в 1930-е гг., был лишь спад в мировой торговле.

Исследования Бари Эйхенгрина из Калифорнийского университета и Кевина О’Рурка из Trinity College в Дублине показывают, что во время нынешнего кризиса объемы торговли падали даже в два раза быстрее, чем в период Великой депрессии. Через 15 месяцев после того, как мировой торговый оборот достиг пика в июне 1929 г., он упал примерно на 10%. А за аналогичный период после апреля 2008 г. – на 20%.

Когда объемы торговли только начинали падать, многие экономисты опасались, что период спада окажется длительным. Некоторые объясняли его исчезновением торгового финансирования – краткосрочных кредитов, которые смазывают колеса мировой торговли. Стоимость торговых кредитов подскочила на сотни базисных пунктов, и некоторые импортеры просто не могли по такой цене финансировать свои закупки. Возникли и опасения, что в глобальной торговой системе не просто нет спроса, но возник серьезный структурный сбой.

Лидеры «двадцатки» на саммите в апреле попросили международные банки развития и собственные экспортно-кредитные агентства поддержать торговые операции с помощью кредитов и гарантий. Премьер-министр Великобритании Гордон Браун заявил, что размер такого пакета поддержки составит $250 млрд. Позже, правда, выяснилось, что $250 млрд – это общий объем торговли, который предполагалось финансировать в течение ближайших двух лет. И на практике экспортеры и импортеры получили поддержку лишь в несколько миллиардов долларов.

Некоторые считали, что сильный спад в мировой торговле был вызван протекционизмом, и вспоминали беспрецедентные защитные меры во время Великой депрессии, включая принятый в США закон Смута – Хоули о повышении импортных пошлин. Ответные контрмеры затем были реализованы по всему миру.

Несмотря на заверения лидеров «двадцатки», что они воздержатся от протекционистских действий, меры, направленные на блокирование импорта и поддержку отечественных производителей, активно применялись в течение последнего года. Тем не менее спад в торговле удалось не только нивелировать, но и развернуть ситуацию в обратную сторону.

Согласно индексу глобальной торговли, который составляет нидерландское Бюро анализа экономической политики, в июле объемы торговли росли самыми высокими темпами за последние пять лет. Более надежный индикатор краткосрочных трендов – скользящая трехмесячная средняя – вырос впервые более чем за год.

Помогли ли действия правительства предотвратить катастрофу? Только отчасти.

Поддержка торговых агентов с помощью финансирования, которую в основном осуществляла Международная финансовая корпорация, входящая во Всемирный банк, помогла снизить стоимость кредитов. Но важно и то, что сегодня значительная часть мировой торговли проводится транснациональными корпорациями, которым не требуется торговых кредитов, чтобы проводить сделки между своими подразделениями.

По оценкам президента Всемирного банка Роберта Зеллика, лишь 10–15% спада мировой торговли было вызвано отсутствием кредитного финансирования. А главной причиной спада торговли и ее восстановления являлся простой спрос.

Когда мировая экономика начала сокращаться, объемы международной торговли стали падать еще сильнее. Правда, здесь кроется еще одна загадка: хотя объемы торговли обычно в 2–3 раза более волатильны, чем экономика в целом, на этот раз сокращение оборота товаров и услуг оказалось гораздо более существенным.

Такой обвал обычно объясняется разрывом цепочек поставок на отдельные множественные части, из-за этого шок от падения спроса усиливается, проходя через различные торговые каналы, и поэтому выглядит более значительным. О’Рурк также считает, что более высокая доля готовой продукции в торговле по сравнению с прошлыми временами, когда значительную долю в мировом товарообороте составляло сырье, делает производителей более восприимчивыми к изменениям мировой конъюнктуры.

Каково бы ни было объяснение, сейчас перспективы мировой торговой системы выглядят лучше, чем несколько месяцев назад. Хотя количество протекционистских мер в разных странах растет, Всемирная торговая организация считает, что уровень протекционизма пока в норме. К тому же выяснилось, что столь сильный спад в торговле вызван не столько протекционизмом, сколько отсутствием спроса. Поэтому восстановление спроса должно привести и к возвращению объемов торговли на прежний уровень.