Глобалист: Дьявол в экономистах

Сейчас, когда мировая экономика балансирует на краю пропасти, все чаще встает вопрос о мере ответственности экономистов-профессионалов. Именно они распространяли мнение о том, что свободные финансовые отношения – благо для общества. Они практически в один голос заявляли об «опасности излишнего государственного контроля». А их ученость давала им привилегированное положение лиц, формирующих общественное мнение.

Мало кто (за исключением Нуриеля Рубини, Роберта Шиллера и нескольких других) предупреждал о предстоящем кризисе. Хуже того, эти профессионалы не смогли дать полезных рекомендаций по выводу мировой экономики из сегодняшней неразберихи. Мнения экономистов о фискальных мерах варьируются от «абсолютно необходимо» до «неэффективно и вредно». От единодушия профессионалы пришли к полному отсутствию консенсуса. Быть может, пора сжечь существующие учебники и написать новые с чистого листа?

Вообще-то нет. Учебники (особенно используемые на продвинутых курсах обучения) замечательные. Без современных знаний нам не понять сути текущего кризиса, не ответить на вопрос, почему китайская политика накопления золотовалютных резервов привела к тому, что банк из Огайо взял на себя избыточный риск по ипотечному кредиту.

Не вините науку, вините экономистов. Проблема в том, что они (и те, кто к ним прислушивается) слишком поверили в свои любимые модели и подзабыли, что есть и другие модели, утверждающие прямо противоположное.

На самом деле экономика представляет собой набор различных моделей, каждая из которых является отражением отдельного аспекта реальности. Искусство экономиста заключается в способности выбрать подходящие модели для каждой конкретной ситуации.

Богатство экономики не находило своего отражения в общественных обсуждениях, потому что экономисты слишком много на себя взяли. Вместо того чтобы предоставлять варианты и списки возможных действий (что и является задачей экономики), экономисты стали выражать свои собственные социальные и политические предпочтения. Вместо того чтобы быть аналитиками, они стали идеологами, описывая преимущества одного варианта социальной организации общества над другими.

Более того, экономисты неохотно делились своими интеллектуальными сомнениями с общественностью, чтобы не «наделить знаниями варваров». Парадоксально, но сегодняшнее замешательство в экономических кругах лучше отражает подлинные возможности данной профессии, чем недавнее единодушие, которое только сбивало с толку. Экономика может в лучшем случае разъяснить политикам возможные варианты действий; выбрать какой-либо вариант за них она не может.

Когда экономисты не согласны друг с другом, весь мир оказывается вовлеченным в процесс поиска доказательств для различных мнений о функционировании экономики. А вот когда они во всем друг с другом согласны, общество должно беспокоиться.