Рефинансирование банков: Качество в жертву
Только что инструментарий рефинансирования российской банковской системы пополнился очередным новшеством – возможностью кредитования Центральным банком кредитных организаций под залог включенных в котировальный список по крайней мере одной фондовой биржи корпоративных облигаций, а также других требований (векселей и кредитов) к предприятиям, которые отнесены к категории системообразующих. Напомним, что специально образованная правительственная комиссия в конце декабря прошлого года на основе не слишком хорошо известных публике условий и параметров признала таковыми 295 российских компаний; теперь согласно установленным для самого себя критериям ЦБ в принципе сможет предоставлять банкам ликвидность под залог обязательств 116 из этих предприятий по упрощенной процедуре. В частности, кредитные организации смогут получить кредиты без предъявления требований к показателям бухгалтерской отчетности и другой информации о данной организации или иных организациях, несущих обязательства по соответствующим векселям (кредитным договорам).
Будучи рассмотренной отдельно от эволюции остальных параметров рефинансирования российской банковской системы, эта весьма противоречивая мера, возможно, выглядела бы не столь рискованной. Но, к сожалению, она в самом явном виде продолжила приобретающую все более угрожающие масштабы тенденцию размягчения критериев проведения кредитно-денежной политики Банка России.
Ранее уже были снижены требования к качеству обязательств компаний, заносимых в ломбардный список: теперь они должны обладать международным рейтингом не ниже уровня B- или его эквивалента. Заметим, что по определению рейтингового агентства Standard & Poor’s это заведомо «спекулятивный» уровень рейтинга, при котором должник способен выполнять свои обязательства в настоящее время, но весьма уязвим «при наличии неблагоприятных коммерческих, финансовых и экономических условий». Более того, Банком России сегодня активно практикуется также страхование для целого ряда банков рисков дефолтов контрагентов на межбанковском рынке, непосредственно стимулирующее авантюризм, и даже беззалоговое кредитование.
По данным ЦБ РФ, в январе 2009 г. примерно четверть портфеля ценных бумаг под обеспечение его кредитов была представлена различными корпоративными бумагами российских эмитентов – долговыми обязательствами различного качества и ликвидности. Поскольку список дебиторов, чьи обязательства доступны для предоставления в качестве залога в ЦБ, ныне благодаря системообразующим увеличился более чем втрое (кроме того, недавно введена даже возможность рефинансирования банков под залог обязательств малого бизнеса), есть все основания ожидать быстрого роста этой доли.
Возможная длина кредитов, предоставляемых ЦБ под обеспечение активами, была также увеличена вдвое – до календарного года, а это просто немыслимый сейчас горизонт для прогноза кредитного риска. Так, по свежим оценкам Минфина, не менее 10% банковских кредитов в ближайшее время станут невозвратными. Процентная ставка в 12–13% годовых и поправочный коэффициент в пределах 0,65–0,8, разумеется, никак не в состоянии покрыть растущего кредитного риска, принимаемого при этом на себя Банком России. Точно так же абсолютно наивно убеждение, что средства, выделенные ЦБ РФ и тем же Минфином для капитализации кредитных учреждений посредством субординированных (т. е. младших с точки зрения старшинства требований к банкам и, стало быть, более рискованных) кредитов, непременно будут возвращены и что эти расходы являются какими-то «не настоящими».
Напомним, что к тому же в январе был обнародован перечень из 15 системообразующих компаний, чьи акции также могут быть заложены под кредиты ЦБ. При любой мыслимой конструкции подобных кредитов это выводит проблему качества залога в распоряжении Центробанка в принципиально иную плоскость.
Как бы то ни было, качество баланса Банка России уже ухудшилось и будет продолжать ухудшаться, по мере того как структура его активов меняется в пользу все менее надежных и менее ликвидных их разновидностей. Колумнист Financial Times – экономист Виллем Бюйтер недавно окрестил этот эффект «качественным» смягчением кредитно-денежной политики (qualitative monetary easing) в отличие от «количественного» смягчения – стандартного увеличения денежной базы (пассивов Центробанка).
Трудно отрицать насущную необходимость налаживания эффективных процедур рефинансирования, особенно в период всеобщей кредитной рестрикции. Однако не менее важно постоянно иметь в виду оборотную сторону медали – надежность портфеля кредитов ЦБ. Плохо, когда в результате раздутия денежной базы инфляция выходит из-под контроля, но гораздо хуже, когда за кредитно-денежную политику в стране отвечает центральный банк, баланс которого обременен корпоративными ценными бумагами и иной задолженностью, качество и ликвидность которых вызывают самые серьезные сомнения. В пределе «качественное» смягчение грозит полной утратой монетарных ориентиров и дестабилизацией финансовой устойчивости главного банка страны вплоть до возникновения необходимости его спасения за счет средств налогоплательщиков. Недавний скандал, связанный с вложением Банком России значительной части валютных резервов страны в облигации рухнувших американских ипотечных агентств, может показаться на этом фоне просто цветочками.
Как и любая другая экономическая организация, оперирующая в реальном мире с его рисками и соблазнами, ЦБ заведомо не способен, самостоятельно определяя правила своей работы, одновременно себя контролировать. В свою очередь, контроль со стороны наблюдательного совета и иных контрольных органов носит «неоперативный» и (или) весьма условный характер. Продолжение в горячечном антикризисном запале заложенного курса на «качественное» смягчение кредитно-денежной политики в условиях подобной бесконтрольности крайне опасно.