Хуан Гуанъюй: «Вряд ли меня примут в партию», - Хуан Гуанъюй, владелец розничной сети Gome

Gome приостановила торги своими акциями, когда по Пекину расползлись слухи, что Хуан арестован, а представители компании не могли ответить ничего внятного на вопрос о его местонахождении. Спустя несколько дней появились первые подробности исчезновения бизнесмена. Власти сделали короткое заявление, что Хуан подозревается в махинациях на фондовой бирже с акциями двух маленьких компаний, связанных с Gome.

«Мясник, режущий цены»

Хуан родился в маленькой деревеньке неподалеку от Шаньтоу на юго-восточном побережье. Основным занятием жителей деревни было выращивание риса. Его семья была очень бедной, и деревенские детишки постоянно дразнили за это маленького Гуанъюя. Его дух поддерживали истории из Библии, пересказываемые родителями-католиками, а также их рассказы о предках, торговавших по всей Азии.

После того как Хуан бросил школу в 16 лет и отправился с братом на север, во Внутреннюю Монголию, его жизнь резко улучшилась. С собой братья взяли несколько сумок с товаром на продажу – радиоприемниками и батарейками к ним, всего на 400 юаней ($300 по курсу того времени). Оттуда они перебрались в Пекин, где открыли лавку неподалеку от площади Тяньаньмэнь. В то время на рынке электроники действовала карточная система и во множестве присутствовали государственные посредники. Но Хуан проявил чутье капиталиста, покупая товары непосредственно на заводах в родной провинции Гуандун и продавая их в Пекине.

В последние десять лет Gome (произносится как «Го мей») была любимым детищем китайской экономики. Ее рост был связан с бумом высотного жилищного строительства. Десятки миллионов представителей китайского среднего класса покупали холодильники, стиральные машины и телевизоры для своих новых квартир в магазинах сети Gome.

Хуану Гуанъюю сейчас 39 лет, из его поколения только ему и еще нескольким предпринимателям удалось построить сетевые компании с широко известным брендом. В китайских городах красно-синий логотип Gome не менее узнаваем, чем логотипы McDonald’s или Nike.

В то время как во многих отраслях в Китае особенностью конкуренции является соревнование между сотнями маленьких компаний, Хуан консолидировал сектор торговли электроникой и бытовой техникой, купив две компании, занимавшие третье и четвертое места по продажам на этом рынке. Заодно он приобрел две розничные сети, торгующие мобильными телефонами. Развитая торговая сеть из 1300 магазинов позволила Gome ставить жесткие условия поставщикам и удерживать низкие цены на товары. За это Хуана даже прозвали мясником, режущим цены.

«Всем богатым есть что скрывать»

Успехи Gome затруднили американскому ритейлеру Best Buy задачу проникновения на китайский рынок. «Американская модель продаж не совсем подходит для китайского рынка, поэтому мы не видим в Best Buy большой угрозы для себя», – сказал Хуан в интервью FT всего за десять дней до своего исчезновения. Тогда он опоздал на час и десять минут на встречу с корреспондентом газеты, при этом выглядел вполне уверенно.

Тем не менее с началом спада в китайской экономике инвесторы начали сомневаться в модели Хуана. Gome получает большое количество краткосрочных кредитов от поставщиков, но их становится все меньше и меньше. Обрушение рынка жилья ударило по продажам, и в этом году акции Gome уже упали в цене более чем на две трети.

История Хуана хорошо известна в Китае, но ему удается держаться в тени. В интервью FT несколько лет назад он сказал о себе, что только работает и смотрит дома телевизор вместе с женой и двумя дочерьми. Занимается он этим в своей квартире во внушительного вида комплексе Beijing Golf Palace, расположенном в восточном пригороде Пекина (в гольф при этом он не играет).

Во время интервью Хуан говорит очень мягко, избегая жаргонных выражений, и непрерывно курит сигареты. Он рассуждает, убеждая собеседника в своем глубоком понимании реалий китайского рынка, иронизируя над распространенным мнением, что китайские покупатели вдруг начнут массово брать кредиты, особенно в сельскохозяйственных районах. «Простые люди в Китае ощущают дискомфорт, занимая много денег», – говорит Хуан.

Он имеет явную склонность к ношению золотистых галстуков и гладко зачесывает волосы назад, а в прошлом году в течение какого-то времени брил голову наголо. Как заметил один из бывших компаньонов Хуана, предприниматель избегает появлений на публике из-за того, что несколько стесняется отсутствия высшего образования. В отличие от многих своих коллег по бизнесу Хуан не примкнул к Коммунистической партии КНР. «Даже если я захотел бы вступить в партию, я не думаю, что меня примут, потому что я потомственный католик», – сказал он однажды FT.

Китайцы сегодня часто говорят о первородном грехе, но совсем не в том же смысле, что католики. Широко распространено убеждение, что любой успешный бизнесмен в таком положении, как он, должен уметь обезопасить себя. Многие деловые люди наращивают контакты с политиками, для того чтобы их прошлое не стало предметом расследования. «Поскольку практически у всех богатых и влиятельных людей есть что скрывать, коррупционные расследования остаются широко распространенной формой политической борьбы», – говорит один из старейших специалистов по китайской политической системе.

Известие о том, что в отношении Хуана ведется расследование о махинациях на фондовом рынке, несколько уменьшило напряжение, нарастающее вокруг этого случая. Тем более что в основу обвинений, предъявленных ему властями, положено использование инсайдерской информации на фондовой бирже.

Несмотря на то что имущественные права получили более надежную защиту, китайские предприниматели жалуются на их юридическую уязвимость. Замедление экономического роста усугубляет эти проблемы. Коль скоро Хуан подвергся преследованию, властям предстоит доказать, что он злоупотребил своим статусом, а не стал жертвой наветов врагов. Это станет большим испытанием для авторитета китайской судебной системы.