Владимир Кожин: «У нас есть большой элемент бизнеса», - Владимир Кожин, руководитель управления делами президента РФ

С хозяйственной точки зрения приход к власти нового президента означает как минимум то, что ему нужна новая резиденция. При Дмитрии Медведеве статус президентской резиденции получили «Горки-9», а «Ново-Огарево», где живет Владимир Путин, стало просто госдачей. Для встреч и переговоров новому президенту понравилось использовать замок Майендорф в Барвихе, ремонт которого как раз закончило управление делами президента. Кроме того, к началу правления нового главы государства управделами провело ревизию подведомственных предприятий и учреждений. Об итогах этой работы «Ведомостям» рассказал управляющий делами президента Владимир Кожин.

– Вы уже девятый год возглавляете управление делами президента. Владимир Путин когда-то тоже там работал. На что больше похоже эта работа – на госслужбу или на бизнес?

– Время летит быстро. Приехали вроде только вчера, а уже девятый год пошел. Что касается того, на что это похоже... Официально это госслужба. Безусловно, так оно и есть. Весь комплекс управделами создавался для того, чтобы обеспечивать функционирование высших органов государственной власти. При этом система управления делами достаточно обширная, и очень большой элемент бизнеса присутствует. Очень многие наши предприятия занимаются коммерческой деятельностью в рамках, установленных законом.

– В сентябре президент подписал новое положение об управделами с новым списком федеральных государственных унитарных предприятий (ФГУП) и федеральных государственных учреждений (ФГУ), которые находятся в вашем распоряжении. Какой смысл был в этих изменениях?

– Задача очень простая, ведь жизнь идет, все меняется. Действительно, возникла необходимость корректировки самого положения и списка, о котором вы говорите, в силу того, что многое изменилось в Российской Федерации. Созданием современного комплекса управления делами президента мы начали заниматься практически с 2000 г., и эта работа включает две составляющие. Первое: очень многое мы просто ликвидировали. За предыдущие годы было создано немало структур, которые просто не должны были существовать в управлении делами президента. Это такие «прилипалы», которые, прикрываясь вывеской УДП, занимались абсолютно своими делами, своим бизнесом. Мы их ликвидировали. В большей степени сейчас эта работа уже закончена.

Вторая составляющая – это процесс реорганизации, модернизации, когда деятельность того или иного направления показывает нам необходимость принятия решений, направленных, по нашему мнению, на улучшение, на развитие. Тогда происходит слияние каких-то предприятий и учреждений или же их разделение. Это жизненный процесс. Если предприятие работает эффективно, значит, все в порядке. Если работает неэффективно, то начинаем искать причину. Очень часто мы просто объединяем предприятия, аналогичные по своим функциям, укрупняем. Это и послужило основанием для того, чтобы появился новый список.

– По каким критериям вы оцениваете эффективность предприятий? Среди прочих было расформировано ФГУП «Кремль». Объясните, пожалуйста, на его примере.

– ФГУП «Кремль» было создано для одной лишь цели. Поскольку у нас существует достаточно много площадок для творчества, начиная от Государственного Кремлевского дворца, большое количество залов, и неплохих залов, [мы] подумали о том, что надо помочь нашим директорам использовать эти объекты, имея в виду, что этим должны заниматься профессионалы. С этой целью и было в свое время создано ФГУП «Кремль», но оно со своей задачей не справилось. Это ФГУП в большей степени, что в принципе абсолютно нормально, начало заниматься самостоятельным бизнесом, организацией гастролей известных коллективов, крупных концертов, но независимо от нашей системы. Поэтому им было предложено и дальше заниматься своей деятельностью, но не в рамках управления делами президента.

– В 90-е гг. было признано, что от ФГУПов в принципе надо отказываться, потому что они неэффективны. Однако они до сих пор существуют. Почему?

– Во-первых, такой категоричности не было. Да, принимались решения. Но в основе – экономика. Если предприятие работает эффективно, а у нас таких очень много, именно в форме федеральных государственных унитарных предприятий, то зачем менять форму, зачем ликвидировать? Поэтому они у нас сохранены и, я думаю, сохранятся и дальше. Другое дело, что с изменением законодательства, которое происходит постоянно, и это нормальное явление, будут происходить изменения и здесь. Например, были приняты серьезные поправки в законодательство, в Земельный кодекс, в Налоговый кодекс, и сегодня все, что касается земли, существенно изменилось. Возросли очень серьезно налоги на землю. Наши предприятия владеют, а точнее, управляют очень большими земельными участками. С введением этих новшеств, с появлением серьезных налогов на земельные участки ситуация стала резко меняться. Даже крупные предприятия, эффективно работающие, не в состоянии будут в перспективе выплачивать налоги на землю. Естественно, в этих условиях мы будем думать об их перепрофилировании, об изменении юридической формы.

– А о каких конкретно землях и юридической форме идет речь?

– Это те предприятия, которые у нас управляют дачными и жилищными комплексами в дальнем и ближнем Подмосковье. Это объекты на Черноморском побережье, в Минеральных Водах – санаторно-курортного профиля.

– В Подмосковье, например, рублево-успенский комплекс, дом отдыха «Воскресенское»?

– Да. А на Черном море – санаторий «Русь», комплекс «Дагомыс», это касается их. Здесь мы будем анализировать. Тех, кто нам необходим, кто эффективно работает, видимо, будем трансформировать в федеральные государственные учреждения. Это меняет их коммерческую составляющую, ограничивает бизнес. Если предприятие не в состоянии выплачивать налоги на землю, которые возрастут в десятки раз, значит, они будут преобразованы в ФГУ, там совсем другая система налогообложения. Все, что они заработают, они будут направлять на свое содержание, получая в том числе бюджетные деньги.

– Платят ли предприятия отчисления от прибыли в бюджет?

– Сегодня все наши предприятия платят все налоги и отчисления от прибыли направляют в федеральный бюджет. У нас есть очень крупное «Предприятие по поставкам продукции», которое занимается материально-техническим обеспечением, поставками крупных товаров, машин и прочего федеральным органам власти. Выручка этого предприятия в прошлом году составила примерно 3 млрд руб. Соответственно чистая прибыль – около 200 млн руб., а в федеральный бюджет перечислено примерно 30 млн руб.

– Управлению принадлежит такой прибыльный бизнес, как гостиницы. На примере «Президент-отеля» расскажите, пожалуйста, сколько он получает, размещая делегации и чиновников, сколько – за счет сторонних клиентов?

– «Президент-отель» – очень эффективная гостиница, хорошо работающая. Если говорить о финансовых результатах, то доля средств, получаемых от государства, – это примерно 3% от тех средств, которые они зарабатывают. В прошлом году у них оборот составил 1 млрд 251 млн руб. Доля государственных денег в этой сумме примерно 2,2%, т. е. порядка 27,5 млн руб. Предприятие загружается так же, как любой отель Москвы, успешно работает на этом очень сложном, очень динамичном рынке.

– Бюджет управления делами на этот год – почти 40 млрд руб. В какой момент подготовки бюджета вы узнаете эту цифру и как можете на нее повлиять?

– Мы ее узнаем, естественно, так же, как и все, когда Государственная дума утверждает бюджет и он становится законом. Естественно, мы работаем заранее со всеми, с кем необходимо: с профильными министерствами, с Минфином, с Минэкономразвития. Это достаточно сложный и длительный процесс – формирование бюджетной заявки управления делами. Происходит защита этой заявки на разных уровнях в вышеупомянутых министерствах, где идет подробное обсуждение и анализ той заявки, которую мы формируем: на что мы собираемся тратить деньги, в каком объеме, когда. И это происходит на разных уровнях: от специалистов, которые собирают материалы, до руководителей, министров, специальных комиссий, где определяются приоритеты. Мы доказываем свои приоритеты, они принимаются или не принимаются. При необходимости отдельные вопросы выносятся на уровень руководства правительства и даже президента. И только потом, когда заявка эта на всех уровнях одобряется, т. е. считается, что те цифры, которые мы заявляем, действительно необходимы, она направляется в Госдуму. Там эта работа продолжается, и затем, когда происходит утверждение бюджета, мы узнаем окончательную цифру. Как правило, та цифра, которую мы заявляем, которая попадает в Государственную думу, за редким исключением, может быть, с небольшими корректировками, она и утверждается.

– То есть 40 млрд руб. – это фактически и есть ваша заявка?

– Да, конечно.

– Мы сравнили бюджет управделами на этот год с бюджетом пятилетней давности. Получилось, что доля расходов управления в общих расходах федерального бюджета выросла на четверть. В 2008 г. – 39,5 млрд руб. (0,56% от общих расходов), в 2003 г. – 10,76 млрд руб. (0,45% от общих расходов). Значит ли это, что уровень жизни чиновников растет быстрее, чем у рядовых граждан, или перед вами ставятся новые задачи?

– Второе, конечно. Безусловно, уровень жизни вырос, но так же, как и во всех остальных сферах деятельности. Это не значит, что все эти средства направляются только на улучшение жизни чиновников. Отнюдь нет. Я бы сказал, что 90% тех средств, которые добавились за это время, к улучшению жизни, зарплатам не имеют отношения. Основная часть средств направляется на инвестиции, на развитие. Что имеется в виду? Так, скажем, мы стали заказывать большое количество самолетов. Практически меняем весь наш авиапарк. Потому что многие самолеты устарели, это всем известно. Сделаны они были еще в Советском Союзе. В свое время лайнеры были хорошие, надежные, эффективные, но сейчас не отвечают современным требованиям, а многие уже выработали свой ресурс. Этой работой не занимались много лет. Наступило время, когда просто необходимо этим заниматься. И вот мы практически каждый год строим и вводим в строй несколько новых самолетов и вертолетов. Идет обновление автомобильного парка. Очень большие средства направляются на капитальное строительство. Некоторые вещи на слуху, скажем, переезд Конституционного суда из Москвы в Санкт-Петербург. Помимо того что это достаточно серьезное политическое решение, под него были выделены очень серьезные деньги, направленные на создание инфраструктуры. Завершена реконструкция комплекса Сената в Санкт-Петербурге, куда и переехал Конституционный суд. Очень большая, очень объемная реконструкция. Это мировой памятник, шедевр, который был реставрирован, реконструирован, и, по признанию специалистов, достаточно неплохо. Мы продолжаем работу в Санкт-Петербурге. Второй крупный проект здесь – это президентская библиотека рядом с Конституционным судом в историческом здании, Синоде. Весной следующего года будем заканчивать этот объект. Это тоже достаточно серьезные средства. Таких объектов у нас достаточно много. Большие деньги направляются на реконструкцию наших санаторных комплексов. Так, саммит Россия – ЕС проходил на Волге в комплексе «Волжский утес». Он был практически перестроен и превращен в современный отель высокого уровня. Подытоживая, можно сказать, что увеличение бюджета на 90% направлено именно на эти цели.

– В какой стадии сейчас строительство президентской библиотеки? Вроде там возникли сложности из-за археологических находок?

– Никаких сложностей там не было. Это была ожидаемая проблема. Это уникальное здание в центре Санкт-Петербурга. Когда пришли строители, мы ожидали, что в какой-то момент они на что-нибудь наткнутся, работая в земле, с фундаментом. Так и произошло. Это откорректировало программу только в одном направлении – по срокам. Мы хотели закончить весь проект к концу этого года, но, когда были обнаружены действительно уникальные находки, археологи попросили дать им возможность поработать, эта возможность была предоставлена. Естественно, это повлекло за собой небольшое увеличение срока окончания работ. Поэтому в конце этого года мы не сможем закончить все работы на комплексе Синода. Они будут завершены в марте следующего года. Библиотека будет готова. Затем еще потребуется месяц, а может быть, полтора на то, чтобы запустить и отладить все системы. Ведь создается уникальная библиотека, таких в нашей стране еще нет. Это электронная библиотека с уникальными мультимедийными залами. В апреле-мае [2009 г.] мы официально откроем библиотеку.

– Мы смотрели документацию, там отменялись какие-то конкурсы на строительство. Почему?

– Там работает огромное количество организаций: строительных, реставрационных, информационных. Огромный проект, огромная работа. Все они проходят через конкурсную процедуру. Мы за этим следим. Я не владею информацией, чтобы что-то кем-то отменялось.

– Там будет что-то помимо библиотеки? У Лукашенко, например, библиотека служит отчасти его резиденцией, где он проводит встречи с главами других государств. Здесь планируется что-то подобное?

– Поскольку она называется президентской библиотекой, там будет кабинет президента, где он сможет, находясь в Петербурге, работать, в том числе используя весь тот массив материалов, который сосредоточен в библиотеке по истории государства. Комплекс создается таким образом, чтобы можно было проводить достаточно крупные мероприятия. Там будет многофункциональный зал, подходящий для мероприятий любого уровня. Все условия там будут созданы.

– Насколько крупные мероприятия? Саммит «большой восьмерки» или максимум двусторонние переговоры?

– Говоря о саммите «большой восьмерки», нужно понимать, что кроме того, чтобы главы государств в количестве восьми человек собрались за одним столом, нужно место, где бы они жили, где размещаются делегации, где люди питаются, живут ваши коллеги журналисты – это все должно происходить в едином пространстве, в едином комплексе. Поэтому всегда для саммитов «большой восьмерки» выбираются места с замкнутым пространством, с единым комплексом, в котором можно решить все эти задачи.

– Как вы относитесь к тому, что оглашение послания президента в этом году было перенесено в другое здание Кремля? Вместо Мраморного зала, где собирался ЦК КПСС, – Георгиевский зал Большого Кремлевского дворца. Есть в этом символизм?

– Мне кажется, что решение президента было абсолютно оправданным. Послание президента – программный документ, который определяет политику страны на ближайшую перспективу. Георгиевский зал действительно больше подходит для этих целей, чем Мраморный зал. У него такая история – от нее никуда не деться. Мы не собираемся вычеркивать все, что связано с ЦК КПСС. Там проходило очень много событий в советские времена. Георгиевский зал – это история Российского государства, история Российской империи, история России. Она там вся на стенах в виде имен людей, в виде названий воинских частей. Поэтому, конечно, он очень парадный, очень торжественный и для оглашения такого документа более подходящий.

– На обеспечение депутатов жильем не проводится конкурсов, это делает управление делами. Такая система эффективна?

– Здесь конкурс не нужен, здесь другие нормы, другие законы. Например, по закону о статусе депутата Госдумы ему на период исполнения обязанностей государство предоставляет служебное жилье. Это жилье в свое время было построено, и после предоставления набора документов служебную квартиру избранный депутат получает. Естественно, без всякого конкурса. Кончается срок полномочий – туда заезжает другой депутат, вновь избранный.

– Управделами недавно проводило конкурс и купило много квартир в жилом комплексе «Мономах» на Соколе в очень хорошем доме. Для кого?

– В «Мономахе» мы ничего не покупали. Но если говорить о жилье, то жилищное строительство ведется двумя путями. Либо строим сами целиком дом, либо в силу ограниченности собственных средств привлекаем инвесторов. Выделяется земельный участок под жилищное строительство, объявляется конкурс на то, кто предложит лучшие условия. И победитель конкурса, частная компания, инвестиционная компания, и ведет это строительство, отвечая за сооружение конкретного жилого дома. После окончания определенная часть квартир передается нам. Они поступают в наш жилищный фонд и затем распределяются в установленных рамках. Нет каких-то специальных правил, в каком именно доме должен жить тот или иной чиновник. Существует общая очередь. Во всех органах власти действуют жилищные комиссии, куда поступают документы от нуждающихся в жилье. Они и принимают решения и направляют нам, а мы уже выделяем тому или иному чиновнику квартиру.

– А есть нормы, например, столько-то квадратных метров положено замминистра, а столько-то начальнику управления?

– Нет, никаких норм, кроме Жилищного кодекса, нет.

– Но окончательное решение о том, кому, где и сколько метров дать, принимает управделами или жилищная комиссия госоргана?

– Окончательное решение принимается на основании документов. Есть достаточно длительная процедура, когда мы анализируем состав семьи человека, после этого определяется размер жилплощади, на которую он может претендовать, а уже где он получит жилье, определяется тем, какие у нас возможности. Мы строим не так много. Как правило, это, конечно, не центральная часть Москвы, но и не окраина. По конкретному адресу решение принимается у нас.

– То есть не очень высокого статуса чиновник может получить четырехкомнатную квартиру?

– Если у него есть на это основания, состав семьи, то да, он получит большую квартиру.

– Ходило много слухов о вашем возможном новом назначении – вице-премьер, московский градоначальник, областной губернатор, ждали вас и в Питере... Так куда же, Владимир Игоревич?

– Знаете, за прошедшие восемь лет куда меня только не назначали ваши коллеги. Могу сказать одно: работаю сейчас в управлении делами и буду пока здесь работать.

Каталог Кожина

«У нас с избранием нового президента не происходит каких-то катаклизмов и изменения всего и вся. Все сохраняется, есть преемственность и в том, что касается президентских резиденций», – рассуждает Кожин. Официально за президентом закреплены Кремль, Горки-9, Бочаров Ручей в Сочи и «небольшая резиденция на Валдае». «Все остальное, включая Константиновский дворец [в пригороде Санкт-Петербурга], не является резиденциями президента, – объясняет Кожин. – Константиновский дворец – это государственная резиденция, там происходят мероприятия государственного уровня – по линии президента, премьер-министра, Совета Федерации – и международные. Что касается других городов, то, как правило, там есть резиденция губернатора. Президент приехал и там переночевал. Все». Сейчас в Петербурге на Каменном острове ведется реконструкция комплекса «К-4» из небольших четырех исторических зданий. «Там при необходимости смогут останавливаться президент, премьер-министр, гости Санкт-Петербурга высокого уровня, спикер Совета Федерации, спикер Госдумы. Чтобы было понятнее – это государственная гостиница [в черте города]», – добавляет Кожин. Замок Майендорф, который часто использует Дмитрий Медведев, имеет статус гостевой резиденции. «Раньше там ничего не было. Раньше он был развален, разрушен и заброшен. Мы его отреставрировали всего лишь пару лет назад. Президенту просто понравилось его использовать. Поэтому там так часто проходят мероприятия с его участием», – говорит управляющий делами президента. По словам Кожина, Новоогарево, которое считалось официальной резиденцией президента Владимира Путина, сейчас просто государственная дача, как и дом Бориса Ельцина в Барвихе. Сейчас на даче Ельцина никто не живет, и при необходимости она может быть передана кому-то из высших федеральных чиновников. «У нас есть несколько дач, в которых никто сегодня не проживает. Потому что все меняется. Сегодня один вице-премьер, а завтра – другой. У одного есть своя дача, а у другого нет, потому что он, например, приехал из Сибири. Мы обязаны предоставить ему место для проживания и отдыха», – рассказывает Кожин.

Кожин построит парламентский центр

«Позиция президента и премьера состоит в том, что такой центр нам необходим. Но все зависит от возможностей нашего бюджета», – говорит Владимир Кожин. По его словам, центр расположится не в «Москва-Сити», как считалось раньше.