США и Россия: Пора снова стать реалистами
Одна из идей, которые вы в жизни не услышите от Барака Обамы или Джона Маккейна во время президентской гонки, заключается в том, что при следующей администрации главная задача внешней политики США будет в том, чтобы изящно справиться с невыгодным изменением мирового баланса сил и серьезным уменьшением влияния США в мире. Это отнюдь не гипотетическая проблема, а вызов, с которым мы сталкиваемся уже сегодня.
Неспособность признать эти изменения особенно ярко проявилась в ходе событий, приведших к вторжению России в Грузию. Со времен Ельцина у США появился ряд политических разногласий с русскими, в том числе экспансия НАТО, конфликт на Балканах, вопросы ПРО, политика по отношению к Ирану и защите прав человека в самой России. Дипломатическая позиция США в тогдашнем ее виде заключалась в том, чтобы убедить Россию согласиться со всеми пунктами нашего списка и объяснить россиянам, что их страхи и опасения беспочвенны. США никогда не рассматривали двусторонние отношения как политический торг, в котором американцы могли бы отказаться от чего-то им нужного в обмен на уступки России. Мы вели себя так, как англичанин из старого анекдота: разговаривая с иностранцем и видя, что его не понимают, англичанин начинает громче повторять свои слова.
Эта позиция администрации Буша соответствует балансу сил в том виде, в котором он существовал в 1990-е гг., когда Россия была слаба и имела на руках мало козырей. Но ситуация изменилась. Контраст между вторжением Москвы в Чечню в 1994 г. и Грузию в 2008 г. драматичен: как бы ни возмущало американцев поведение России в борьбе с чеченским сепаратизмом, российская военная операция была настолько некомпетентна, что, казалось, опасных прецедентов создано не будет. Сегодня же все мысли только о том, где в следующий раз будет применена мощь России.
Если бы мы могли перевести часы назад, к ситуации до того момента, когда при поддержке США Косово провозгласило свою независимость, мы бы нашли там все элементы для торга. Пункты о ПРО и о независимости Косова были наименее важными из списка того, чего добивалась Америка. Первое было бессмысленным раздражителем для русских, которые никогда не верили рассказам США об ответе на иранскую угрозу. Независимость Косова не сделала положение косоваров более безопасным, зато создала злосчастный прецедент легитимизации сепаратизма, что объясняет, почему такие члены НАТО, как Испания, не поддержали ее.
Более сложным вопросом было членство Грузии и Украины в НАТО. Эти демократические страны заслуживают мощной американской поддержки. Но канцлер Германии Ангела Меркель права в том, что основная суть альянса сформулирована в статье V [устава НАТО], гарантирующей, что нападение на одного из его членов рассматривается как нападение на всех. Это означает, что США должны быть готовы к тому, чтобы на постоянной основе разместить силы для защиты всех членов альянса, которым грозит опасность, – точно так же, как это было на границе двух Германий во времена холодной войны. Членство в НАТО не талисман, который обеспечивает некую магическую защиту. Речь идет об оперативном планировании и дорогостоящих военных обязательствах.
Администрация Буша не говорила всерьез, да и не могла говорить, о членстве Грузии и Украины в НАТО в смысле предоставления им не только вооружения и советников, но и реальных гарантий безопасности со стороны вооруженных сил США. С этой точки зрения было большой ошибкой дать Грузии поверить в то, что мы скоро примем их в клуб.
Впрочем, осознание того, что можно было бы сделать год назад, сейчас бесполезно. Администрация Буша превратила независимость Косова и систему ПРО в Польше в свершившиеся факты, сделав невозможным их использование как разменных карт. Я не хочу, чтобы все сказанное выглядело как оправдание поведения Москвы. Нет оправдания удержанию части грузинской территории или попыткам свергнуть демократически избранный режим. Речи Путина о грузинском «геноциде» и заговоре США – тревожные напоминания о «большой лжи» советских времен. То, что возмущение русских вполне понятно, не делает его морально оправданным.
Как отмечал на этих страницах декан Школы государственной политики им. Ли Кван Ю Кишоре Мабубани («Ошибка Запада», «Ведомости», № 158 от 25.08.2008, стр. А4), могущество США в этом десятилетии подорвано в основном из-за потери морального авторитета. После действий России представители США официально заявляли, что «в XXI веке державы не нарушают суверенитет других стран для смены режима». Уточнение «в Европе» при этом мало помогало заглушить ехидное присвистывание. Идея распространения демократии – вполне благородная идея – была запятнана ассоциациями с войной в Ираке и с интересами безопасности США.
Две прежние администрации США могли принимать гегемонию США в области экономики и безопасности как данность. У следующей администрации такой роскоши не будет. А значит, главной задачей для нее будет нахождение наилучшего баланса между тем, чего мы хотим, и тем, чего мы реально можем добиться.
Это не означает отказа от идеалистических целей вроде распространения демократии. Но следующему президенту придется «детоксифицировать» (по выражению политолога Томаса Карозерса) само понятие распространения демократии. Нам придется хорошенько подумать над тем, как можно поддержать Грузию и Украину, не беря на себя новых союзнических обязательств. И нам необходим конкретный план, который позволит обеспечить защиту существующих членов НАТО – особенно Польши и прибалтийских государств – от рассерженной и возродившейся России. (FT, 02.09.2008, Антон Осипов).