«У меня самая трудная в мире работа», - Гидеон Гоно, управляющий центробанком Зимбабве
Гидеон Гоно, управляющий центробанком Зимбабве, пренебрежительно говорит о «традиционной экономике», он признает другие авторитеты, а именно Библию. Священная книга, как утверждает Гоно, учит его, как важно быть преданным президенту страны, 84-летнему Роберту Мугабе
Вчера Гидеон Гоно заявил, что с 1 августа в Зимбабве поступают в обращение новые, деноминированные банкноты – 1 новый зимбабвийский доллар будет равен 10 млрд старых. 21 июля в Зимбабве поступила в обращение купюра в 100 млрд долларов. Батон хлеба в столице африканского государства Хараре стоит сейчас 200 млрд долларов.
Национальная валюта Зимбабве давно находится в состоянии «свободного падения», экономика переживает гиперинфляцию.
Центральный банк Зимбабве, равно как и судебная система, СМИ и прочие институты, полностью зависит от президента Мугабе и возглавляемой им правящей партии ЗАНУ-ПФ, погрязшей в коррупции. «Гоно подчиняется хозяину, здесь интересы нации и интересы партии считаются неразделимыми», – говорит Тапива Машакада, министр финансов теневого правительства, созданного оппозиционным «Движением за демократические перемены».
Сам Гоно заявляет: «Любой, кто скажет, что глава банка может пойти против главы государства, идет против заповедей Иисуса Христа, завещанных его апостолам. Главное, что Христос хотел видеть в своих учениках, – это послушание».
Зарплата 48-летнего Гоно, вероятно, превосходит зарплату главы любого другого центробанка в мире – по крайней мере по количеству цифр в ведомости. Точная сумма не называется, однако известно, что речь идет о триллионах зимбабвийских долларов. Гоно запрещен въезд в США и страны ЕС, его счета там заморожены, он числится у министерства финансов США в списке политиков Зимбабве, обвиняемых в подрыве демократической системы. Детям Гоно в силу тех же причин пришлось в прошлом году покинуть Австралию. Когда зимбабвийский банкир поехал в ЮАР с целью получить заем, то был там освистан оппозиционными активистами. Немецкая компания, поставляющая Зимбабве бумагу для печатания банкнот, в начале июля приняла решение о прекращении поставок.
Гоно жалуется, что у него «самая трудная в мире работа». Он заявляет, что хотел бы обуздать инфляцию, но не может этого сделать, поскольку у него связаны руки. «Люди, критикующие меня за массовые денежные эмиссии, не понимают, что традиционная экономика не вполне применима к этой стране, – говорит Гоно. – Здесь большую роль играет политика».
Политическая проблема, по мнению Гоно, заключается не в Мугабе, а в неспособности политиков покончить с распрями и «заговорить в унисон». Банкир считает также, что оппозиционеров, призывающих к санкциям против Зимбабве, надо изгонять из страны.
До 2003 г. Гоно возглавлял банк Commercial Bank of Zimbabwe и выполнял роль личного банкира диктатора. В частности, как утверждают оппозиционеры, он поставлял иностранную валюту для зарубежных шопинговых рейдов второй жены Мугабе. Сам Гоно отказывается комментировать такие заявления, ссылаясь на банковскую тайну.
Несмотря на близость к Мугабе, Гоно когда-то имел неплохую репутацию в деловых кругах. Он сумел превратить Commercial Bank of Zimbabwe из заурядного аутсайдера в третий по величине коммерческий банк страны. Благодаря ему Зимбабве смогла заключить с Ливией и другими нефтедобывающими странами контракты на поставку топлива. После того как в 2003 г. Мугабе назначил Гоно на руководящий пост в центробанке, тот попытался решить проблему инфляции. Он повысил процентные ставки и начал реформировать систему валютного обмена, на которой прежде наживались функционеры ЗАНУ-ПФ. В какой-то момент Гоно даже позволил себе критику наиболее одиозных решений Мугабе по земельной реформе, приведших к катастрофе сельского хозяйства и подорвавших основу всей экономики страны. Инфляция, составлявшая в 2003 г. 600%, вскоре сократилась до 150%. Однако этот позитивный период был недолгим. Сельскохозяйственный экспорт, главный источник валютных поступлений, продолжал падать. Доходы государства таяли, и искушение включить печатный станок стало непреодолимым.
В середине 2005 г. темпы инфляции снова стали расти. Для борьбы с коррупцией Гоно предложил увеличить количество тюрем. Но его антикоррупционные заявления звучали не очень убедительно – самого Гоно тоже обвиняли в незаконной наживе.
Сейчас инфляция приняла такие чудовищные размеры, что в начале года власти перестали публиковать официальные данные по ней. В январе ее темпы достигли 100 580%, а с тех пор ситуация только ухудшалась из-за роста правительственных расходов в связи с мартовскими президентскими и парламентскими выборами. По словам экономиста Джона Робертсона, работающего в столице Зимбабве Хараре, в июне цены были примерно на 8 000 000% выше, чем за год до этого.
Робертсон несколько раз встречался с Гоно, чтобы обсудить финансовые проблемы. Иногда, рассказывает экономист, Гоно, как казалось, признавал необходимость более здравой рыночной политики, но затем «делал все с точностью до наоборот» – очевидно, под давлением со стороны Мугабе: «Гоно работал со страстью, часто даже с религиозной одухотворенностью, но по большей части неэффективно».
Гоно отказывается комментировать беседы с Робертсоном, повторяя собственную догму: «Если управляющий идет против своего президента, он плохой управляющий». Каждые несколько месяцев Гоно готовит отчет о деятельности центрального банка, и каждый отчет кончается словами: «Передаю этот финансовый документ в руки господа».