Дата: Инквизитор революции

Родившийся 130 лет назад, 11 сентября 1877 г., Феликс Дзержинский очень рано стал человеком-памятником. В советские годы слагались легенды о «железном Феликсе» – создателе ЧК, беспощадном к врагам и трогательно заботящемся о детях-беспризорниках. В 1991 г. снятие памятника с постамента на Лубянской площади стало символом отрешения от прошлого. В наши дни, когда сотни людей с гордостью называют себя чекистами, Дзержинского стремятся представить как альтруиста-государственника и умелого хозяйственника. Но возвращаться к его идеализации, конечно, не следует.

Феликс Дзержинский родился в мелкопоместной польской шляхетской семье в Виленской губернии. Его влекла карьера священника. «Если мысль и чувство смогут понять жизнь и собственную душу, ее приказы и святости, тогда страдание может стать источником веры в жизнь. И в душу может возвратиться спокойствие боли и радости жизни. Это спокойствие, которому учил Христос...» – писал он сестре Алдоне. Он готовился в духовную семинарию, но гимназический преподаватель закона Божьего отговорил Феликса – поведение его было далеко от монашеского. Очень скоро Феликс и сам разочаровался в христианстве: он нашел себе новую религию. Неофит-социалист стал проповедовать новую веру в Вильно (нынешнем Вильнюсе), а затем в Ковно (Каунас), где был арестован в 1897 г. Началась 20-летняя жизнь в подполье по схеме арест – тюрьма (ссылка) – побег – подполье (эмиграция) – снова арест. «Феликс написал, что он не может искать счастья, когда миллионы мучаются, борются, страдают. Он был искренен, он хотел целиком отдаться революции», – вспоминала Маргарита Николаева, в которую Дзержинский был влюблен. Впрочем, он все-таки женился – с будущей женой Софией Феликс познакомился в тюрьме.

Освобожденный из Орловского централа после Февральской революции 1917 г., Дзержинский включился в партийную работу. Но звездный час для него наступил вскоре после Октября. На заседании Всероссийского Центрального исполнительного комитета, посвященном борьбе с контрреволюцией, Дзержинский заявил: «Юстиция нам не к лицу!.. Я требую одного – организации революционной расправы!» Инициатива была замечена, и 20 декабря 1917 г. Дзержинский стал председателем ВЧК – Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем.

Дзержинский был аскетом: в отличие от многих соратников, быстро обросших привилегиями и спецпайками, он ел в общей столовой, спал на солдатской кровати, поставленной в кабинете, и отказывался от персональных благ. Он лично не был палачом и садистом. Грязную работу выполняли подчиненные – Эйдук, Петерс и Атарбеков. Дзержинский просто верил, что насилие во имя великой идеи оправданно. «Думаю, что он по природе не был человеком жестоким. Это был фанатик <...> свою фанатическую веру он перенес на коммунизм», – писал Николай Бердяев, которого Дзержинский допрашивал лично. Он создал инквизиционную систему подавления инакомыслия, основанную на доносительстве и изощренной провокации. В первые месяцы работы ВЧК были созданы «чрезвычайные тройки», имевшие права внесудебного наказания (вплоть до расстрела). «ЧК – не суд, ЧК – защита революции: ЧК должна защищать революцию и побеждать врага, даже если меч ее при этом случайно попадет на головы невинных», – утверждал Дзержинский. Но вот что любопытно: в октябре 1918 г., в разгар Гражданской войны, Дзержинский нелегально пробирается в Швейцарию, где месяц проводит со своей семьей, которая не вернулась из эмиграции.

После окончания Гражданской войны Дзержинский, не уходя с поста председателя ВЧК, стал еще и наркомом путей сообщения, а затем возглавил Высший совет народного хозяйства. Он занимался привлечением специалистов-железнодорожников для восстановления транспорта, выступал за ослабление бюрократических барьеров для ремесленников и нэповской буржуазии. Его крайне тревожил рост партийного и государственного аппарата, который мешал работе промышленности. «9/10 сил и энергии уходит <...> на согласование, отчетность, оправдание, испрашивание. Бюрократизм и волокита заели нас, хозяйственников. На работу нет времени. Система управления нашим хозяйством от верху до низу должна быть в корне изменена», – писал Дзержинский незадолго до своей смерти в июле 1926 г. Однако Дзержинский оставался чекистом до мозга костей. После окончания Гражданской войны некоторые деятели РКП(б) требовали легализации оппозиции и лишения ВЧК полномочий расправляться с оппонентами вне суда. Но железный Феликс был против: «Наше право расстреливать – это резерв. Надо сговариваться на местах с председателями судов». После встречи с Лениным, посвященной высылке интеллигенции, Дзержинский писал своему заместителю Иосифу Уншлихту: «На каждого интеллигента должно быть дело. Задачей нашей должна быть не только высылка, а внесение в их ряды разложения и выдвижение тех, кто готов без оговорок поддерживать Совет[скую] власть».

Дзержинский часто спорил со Сталиным, но именно созданная «железным Феликсом» система была использована вождем для кровавых репрессий 1930-х гг. Жертвой НКВД стала впоследствии сестра Дзержинского Ядвига и первые чекисты – Артур Артузов, Иван Ксенофонтов, Мартин Лацис.