ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ: Мечта о третьем сроке

В политически ангажированных кругах наряду с гаданием о преемниках всерьез продолжают обсуждать вариант сохранения Владимира Путина у власти. Заверениям главы государства в том, что он не будет участвовать в выборах в марте 2008 г., мало кто верит, поскольку очевиден их конъюнктурный смысл и то, что решающее значение будет иметь не сама по себе его готовность уйти или остаться, а интересы сохранения у власти его окружения, тех группировок и кланов, которые обеспечивали его правление и перед которыми сегодня встают малоприятные перспективы утраты влияния. Для нас эта коллизия интересна независимо от ее исхода, поскольку даже лишь постановка вопроса о третьем сроке уже позволяет прояснить характер политического сознания и элиты, и российского общества в целом, а значит, лучше понять особенности сложившейся политической системы и пределы ее изменения.

Не видно замены

По данным мартовского опроса “Левада-центра”, более половины россиян (51%) готовы поддержать внесение изменений в Конституцию, позволяющих Путину избираться на третий срок, обосновывая это решение прежде всего тем, что ему “не видно достойной замены”. Еще 16% готовы допустить столь важные поправки в Основной закон, но при одном условии: если в стране вдруг возникнет чрезвычайная ситуация (экономический кризис, масштабный вооруженный конфликт, крупные теракты и т. п.). И только 21% респондентов настроены категорически “против”, полагая, что нельзя допускать перекраивания Конституции или ставить ее в зависимость от интересов одной партии или властной группировки. Остальные (12%) затруднились с ответом. Иначе говоря, уже не нужно, как раньше, инспирировать чрезвычайную ситуацию, чтобы получить необходимую массовую поддержку, – большинство населения готово и так признать нынешний расклад власти правомочным.

Год назад, когда идея продления президентского срока Путина была впервые высказана, большая часть населения России отнеслась к ней резко отрицательно. Однако навязчивая пропаганда, действующая в условиях монополии государства над большей частью средств массовой информации, сделала свое дело.

Чаще других (если не считать силовиков, опоры режима) готовы поддержать предложение о продлении срока президентства Путина молодежь, домохозяйки, безработные – самые аполитичные группы, либо не полностью социализированные, либо обладающие ограниченными социальными и информационными ресурсами. Против третьего срока относительно чаще высказываются высокообразованные, более обеспеченные и зрелые в социальном плане люди. Особенно негативно к идее незаменимости относятся предприниматели, директора и руководители разного уровня (а также пенсионеры, среди которых гораздо больше недовольных политикой Путина). Однако общее мнение складывается не из убежденных сторонников или противников нынешнего президента, а из вялого и апатичного согласия на продление полномочий для Путина массы людей, во всех смыслах средних – по доходам, образованию, кругозору, информированности и т. п. Отчуждение от политики возникает из глубоко и давно укоренившихся убеждений людей в том, что у них нет никаких средств воздействия на власть. (О том, что они не чувствуют себя связанными какой-либо моральной, гражданской или иной ответственностью за действия власти, говорят от 80% до 90% россиян.)

Поэтому дело не просто в предрешенности результатов предстоящих думских или президентских выборов, а в самой сути политической системы. В конечном счете россияне полагают, что преемник будет делать то же, что делал Путин; более того, в отличие от экспертов и политических аналитиков они воспринимают обоих кандидатов в преемники – Сергея Иванова и Дмитрия Медведева – как продолжение нынешнего президента, как его политических клонов.

Смена власти и ответственность

В ходе дискуссий о политической целесообразности или нежелательности сохранения у власти нынешнего первого лица никем не затрагивается важнейший вопрос власти – ответственность за проводимую политику. Особенность авторитарных режимов заключается в том, что в их устройстве отсутствуют институциональные механизмы передачи или смены власти, правила прихода к руководству. (В других странах такие нормы не меняются в зависимости от политической конъюнктуры, они закреплены обычаем и безоговорочным действием права.) Это не дефект, а принципиальное устройство: сама конструкция подобной власти (включая подбор кадров и характер лояльности) выстроена сверху вниз. Но это же означает, что смена власти происходит не по явным правилам открытой и честной конкуренции политических партий, выдвигающих свои программы решения социальных и экономических проблем, а в соответствии с мотивами, интересами, которые не могут быть открыто сформулированы теми, кто в данный момент находится у власти. Такое устройство не предполагает установления какой-либо ответственности (правовой, политической, моральной и т. п.) для лиц, обладающих властью, за принимаемые (или непринимаемые) решения.

Конструкция нынешней политической системы направлена на устранение любых возможностей предъявить счет тем, кто стоит у власти, за их действия. Правительство назначается президентом не по партийному признаку, а по личному выбору, т. е. по неопределенным, неформальным основаниям. Парламент, в котором абсолютное большинство депутатов относится к аморфной в идеологическом и политическом плане “партии власти”, лишен контрольных и, по существу, законодательных функций (инициатива здесь принадлежит именно администрации президента и затем – правительству). Не ясна фактически и сама ситуация выбора президента – у общества в нынешних условиях нет никакого контроля над выдвижением кандидатов, организацией избирательной кампании, что однозначно увязывается в массовом сознании с предрешенностью ее исхода.

Дилемма временщиков

Дилемма временщиков заключается в том, как обеспечить преемственность власти в ситуации принципиального отсутствия механизмов этой преемственности. Преемник должен быть послушным воле тех, кто его выдвинул и назначил, но для того, чтобы получить реальную, а не формальную легитимацию своего статуса, он должен либо предложить какую-то программу, получающую массовую поддержку избирателей, либо подвергнуть резкой критике своих предшественников. В отличие от тех, кто уже стоит у власти и может “отчитаться планами на будущее”, преемник должен объяснить, почему “все не так”, как должно быть. Бояться нечего только тому, у кого в руках явные козыри реальных достижений в виде повышения уровня жизни населения. Но здесь пропаганда не работает, поскольку люди оценивают свою жизнь сами, а не по желанию начальства. Единственный в этой ситуации логический ход сводится к перетряске ближайшего окружения, аппарата управления и возложения на них ответственности за отсутствие достижений в прошлом, к обвинению их в неспособности разрешить явно накапливающийся ворох социальных и экономических проблем.

Поводов для этого более чем достаточно. Кроме того, их подскажут конкуренты, следующий эшелон номенклатуры, те, кто готов предъявить себя в качестве новых эффективных и верных исполнителей. Они укажут и на конкретные случаи административного произвола, некомпетентности, рост коррупции, т. е. на все то, чего так боится нынешняя администрация, ибо это с неизбежностью повлечет за собой ее устранение из верхнего эшелона власти.

Таким образом, проблема политического порядка в России заключается не в “демократии”, понимаемой как обеспечение массовой поддержки власть предержащим, а в высокой вероятности раскола внутри самого узкого круга лиц, верхушки режима. Только для нее третий срок оказывается вопросом ее существования.

Автор – директор “Левада-центра”