Москва сдалась художникам

Современное искусство требует от зрителя определенных усилий над собой, и за это его недолюбливают. Здесь не как в кино или театре, где попереживал персонажам, узнал в них себя, обрадовался или, наоборот, расстроился – и все, The End, свободен. И не как в музее классического искусства, где картины в общем-то ласкают взор, даже если изображают кошмары. Считается, что, когда речь идет о современном искусстве, зрителю приходится ломать голову: что хотел сказать художник своим произведением. Отнюдь. Вот, например, экспонат главного проекта биеннале в «Башне «Федерация» – клетка с молодым мужчиной в дорогом костюме, то и дело звонящим по телефону, это «Брокер» художника Джанни Мотти, «живая» скульптура. И что самое смешное – это настоящий брокер. О чем произведение? И о виртуальности крупного бизнеса, и о тотальной зависимости от рынка, и о личной несвободе, и о том, что прямо у нас на глазах происходит что-то важное. Как бы легко ни множились интерпретации, как бы комично ни смотрелся брокер, мы имеем дело с важной – по меркам современного искусства – проблемой.

Тема биеннале звучит мудрено – «Примечания: геополитика, рынки, амнезия». Так обозначены контуры мира, в котором мы живем: меняются границы, рынок становится глобальным, представления о времени определяются уровнем развития техники и технологий – жизнь замерла. Что дальше? Неудивительно, что выставку «После всего», открывающуюся в недостроенной «Башне «Федерация», предваряет цитата из ленноновской Imagine: «You may say I am a dreamer, but I am not the only one». Мечтать не вредно, но делать это становится все труднее – именно эту тенденцию отчетливо фиксирует биеннале.

Поверх границ

Жанр «примечаний», который отвело себе современное искусство на Московской биеннале, – это и не вопросы, и не ответы. Вопросы художникам задавать некому, а их ответами мало кто пользуется: считается, что власть и бизнес «откупились» от искусства самой возможностью таких больших и дорогих выставок. (Кстати, Московская биеннале с ее бюджетом в 2 миллиона евро далеко не самая дорогая, последняя Венецианская была втрое дороже.) За тему биеннале отвечают не только выставки основного проекта (их пять: четыре в «Башне «Федерация» и одна в ЦУМе), но, так или иначе, все остальные.

Граница – одно из ключевых понятий современной культуры, а нарушители границ, то есть маргиналы, – чуть ли не главные ее герои. Меняются на глазах географические границы: не стало СССР, Югославии, объединяется Европа. Может, границы – это условность? Боснийская художница Майя Баевич соорудила звуковую инсталляцию «Вперед, народ!», где из 30 динамиков по мере приближения зрителей раздаются песни разных народов: жуткая, абсурдная какофония. Карты мира российского художника Ильи Трушевского – это световые панели со знакомым каждому разноцветьем стран. Эти политические карты озаряются светом на секунды, а затем по поверхности проступают черные мухи, превращающие их в зловещие натюрморты с насекомыми.

О границах искусства работа художника из Коста-Рики Федерико Эрреро: он покрывает абстрактными росписями все что угодно – полы, стены, стекла, – только не холст.

Попробуй уследи за границей черного и белого в перформансе болгарина Недко Солакова: двое мужчин валиками покрывают стены комнаты поочередно белой и черной краской, делают это в течение всей выставки (и причем уже не одной, перформанс стартовал в 1998 году). Увидите за работой маляров в недостроенной «Башне «Федерация», знайте – это известное художественное произведение.

Прощай, оружие!

У пацифизма по-прежнему мощнейшая поддержка как со стороны государств, ведущих войны, так и от молодых художников.

Афганская художница Лида Абдул снимает видео – в основном на тему разрушенной войной родины. Пару лет назад она прославилась перформансом «Белый дом», где облаченная в чадру на фоне залитого солнцем ландшафта под грустную мелодию, не спеша, покрывала руины белой краской – символизируя не то траур, не то перемирие. В Москве покажут ее новое 16-минутное видео «Война окончена. Что мы увидели, когда проснулись»: мужчины-афганцы в национальных костюмах тянут канатами стену разрушенного дома.

Художница из Египта Амаль Кенави фантазирует, чем бы покрыть стены военного госпиталя, – ее видеоинсталляция о воспоминаниях и мечтах в обстановке войны и страдания.

Об узниках иракской тюрьмы Абу-Грейб всему миру напомнил итальянский художник Джанни Мотти: он уселся на VIP-трибуне «Ролан Гарроса» с желтым бумажным пакетом на голове, таким образом, его акцию показали все ведущие мировые телекомпании. Теперь смотрим ее на видео.

Послевоенный абсурд в перформансе Елены Ковылиной (его показывают в Музее Ленина): художница, облаченная в гимнастерку с орденами, пьет водку и приглашает на танец каждого попавшего под руку, стопка водки – очередной танец, и так пока не напьется вдрызг.

Акулам капитализма

Среди излюбленных мишеней критики художников – общество потребления, реклама, власть брендов, консюмеризм.

Контейнер, из которого просыпалась груда дешевых пластиковых товаров, – настоящая свалка (объект китайца Лю Дзяньхуа). Световая инсталляция Моники Бонвичини – две гигантские надписи, похожие на рекламу, хоть и обличающие ее: Desire («Желание») и Built for Crime («Сделано во зло»). Лука Панкрацци «пригнал» в Москву автомобиль Maserati, плотно оклеенный битым стеклом: такой не погладишь самодовольно по капоту. В такой же стилистике у него выполнена и мебель.

Лайтбоксы из товарных знаков швейцарского художника Даниэля Пфлумма.

Огромное розово-фиолетовое слово Aurora бразильской художницы Кармелы Гросс тоже похоже на рекламную вывеску, но непонятно, что рекламируется: богиня утренней зари, крейсер или улица в Сан-Паулу, где промышляют проститутки?

Пачку сигарет под названием No Smoking придумал голландец Йон Кермелинг.

В общем, есть что посмотреть не только ярым противникам потребления, но и производителям рекламы.

Человеческий фактор

Неврозы, жестокость, насилие, старость – тоже заботы современного искусства. Всевозможные «дети» сербской художницы Биляны Джурджевич – это почти что «Детки» Ларри Кларка, только выполненные в живописной технике. Совершеннолетние, несовершеннолетние, они грустно позируют художнице, взявшейся в очередной раз приоткрыть зрителям тайны сексуальности и страхов детей.

Фильм шведских авторов Матса Бигерта и Ларса Бергстрема «Тайная вечеря» про тюремный обычай, согласно которому смертники сами себе выбирают последнюю трапезу. Художники пообщались с поваром, тюремщиками, бывшими заключенными.

Грустная видеоинсталляция Даррена Алмонда «Если бы ты был рядом» посвящена умершей бабушке художника. На мониторах, расставленных по подземному хранилищу «Винзавода», в замедленной съемке под тихую фортепианную музыку демонстрируются фрагменты ее жизни. Довольно неожиданный эффект от хождения среди объектов этой инсталляции, темнота выставочного пространства лишь усиливает мрачное ощущение.

Игра в классиков

Дабы соблюсти баланс художественных сил, молодежь на биеннале щедро разбавлена классиками contemporary art. Проблемы, увлекшие молодых, возникли не вчера.

И скажем, радикализму феминистских акций 60–70-х годов австрийской художницы Вали Экспорт, сегодня, в, казалось бы, куда более раскрепощенные времена можно только подивиться. Как и раскованной инсталляции Йоко Оно «Одиссея таракана»: немолодая художница, вооружившись фото- и видеокамерами проползла не одну улицу Нью-Йорка.

Ну а смыть из подсознания все тягостное, проблемное и мрачное нынешней Московской биеннале лучше всего живительной водой инсталляции швейцарки Пипилотти Рист «Пей мой океан». Проекции барахтающейся и поющей в лазурной пучине художницы в очередной раз вернут к жизни облупившиеся своды «Аптекарского приказа» при Музее архитектуры.

Расписания выставок на сайте: www.moscowbiennale.ru