Новый нефтяной король

На прошлой неделе этот 55-летний менеджер, которого прозвали Усачом за густые усы, возглавил Total, четвертую по размеру рыночной капитализации компанию мира.

В должности гендиректора Маржери сразу столкнулся с проблемами. Он по-прежнему настаивает на продолжении сотрудничества с Ираном, хотя озабоченность относительно ядерных амбиций этой страны сохраняется. Французские следователи работают над делом о коррупции – якобы Total платила взятки, стремясь заключить иранскую сделку. Сам Маржери является фигурантом дела об участии французской компании в скандальной программе ООН “Нефть в обмен на продовольствие”. Оба следствия пока не закончены, обвинения никому не предъявлены. И Total, и сам Маржери отрицают совершение каких-либо преступных действий.

В интервью The Wall Street Journal Маржери согласился с тем, что нефтяной бизнес имеет не только технологические риски, но и политические. Конкуренты “не спешили искать экзотические месторождения, но именно там находится большая нефть, которая нам нужна”, говорит Маржери. В качестве примера он называет офшорное месторождение газа в Иране, о разработке которого Total ведет переговоры. “Маржери был одним из тех, кто проигнорировал наши санкции против Ирана, – говорит американский сенатор Альфонс Дамато. – А теперь Иран вплотную приблизился к тому, чтобы вступить в ядерный клуб”.

Семья Маржери является совладельцем бренда Taittinger – известного шампанского. “Он мог стать королем брюта, – говорит брат руководителя Total Пьер-Эммануэль Тайтингер, гендиректор этого винного дома, – но, к сожалению, решил стать королем нефти”.

Задача Маржери кажется более сложной, чем у его главных конкурентов – американской ExxonMobil и английских BP и Royal Dutch Shell. Эти компании располагают значительными запасами нефти на “родных” территориях – в США и Северном море, в то время как Франция такими запасами похвастаться не может. Именно это обстоятельство заставляет Total начинать дорогостоящие проекты по всему миру в надежде, что политические, финансовые и технические риски не материализуются одновременно во всех точках земного шара. В результате Total вынуждена полагаться на свое инженерное мастерство в такой же степени, как и на дипломатическое. Компания бурит и в Северной Европе, и на Ближнем Востоке, и в Африке, и в Канаде, и в Венесуэле.

В труднодоступных регионах Африки и Ближнего Востока Total добывает больше нефти, чем ее конкуренты из Великобритании и США. В 2005 г. добыча Total в странах Ближнего Востока достигала 400 000 баррелей в сутки – в два раза больше, чем аналогичный показатель ВР. Около 15% доказанных и вероятных запасов нефти Total расположено на Ближнем Востоке, а 44% – в странах Африки. Подобная стратегия развития способна превратить Total в наиболее беззащитную среди западных нефтяных гигантов жертву новой тенденции – “сырьевого национализма”. Располагающие нефтью страны теперь либо предпочитают сами разрабатывать месторождения, либо облагают иностранных нефтяников огромными налогами.

Для Total и других негосударственных нефтяных компаний больше не осталось легкой нефти. Венесуэла требует большей доли в прибыли, которую Total получает в стране. А Россия недавно пригрозила отозвать у Total лицензию на месторождение в Сибири, ссылаясь на нарушения экологических норм.

Согласно одобренному еще в 2006 г. плану бывший гендиректор Total Тьерри Демаре сохранил за собой пост председателя совета директоров компании. Некоторые аналитики сомневались, что Демаре уступит свое место Маржери из-за юридических проблем: в прошлом году Маржери был задержан полицией на 48 часов в рамках расследования дела об участии Total в программе “Нефть в обмен на продовольствие”.

Маржери появился в Total в 1974 г. – окончив бизнес-школу, он устроился на работу в финансовый департамент. С 1990 по 1995 г. он работал в подразделении, отвечавшем за торговлю нефтью. В январе 2002 г. Маржери возглавил главный дивизион компании – геологоразведки и добычи. Этот пост занимал и Демаре перед тем, как стать гендиректором Total.

Несмотря на то что Маржери происходил из знаменитой семьи и обладал серьезными деловыми и политическими связями, этот менеджер голубых кровей не так уж хорошо известен во Франции. “У него не аристократический стиль жизни, – говорит Жан-Пьер Жуе, глава финансовой инспекции Франции, женатый на родственнице Маржери. – Он любит играть в настольные игры с детьми, ему нравится смотреть “Академию звезд” (телевизионный конкурс юных певцов)”. Сам Маржери говорит, что ему нравится читать желтую прессу, хотя он и “не хотел бы увидеть в этих журналах свое лицо”.

Когда в середине 1990-х Маржери возглавил деятельность Total на Ближнем Востоке, ему пришлось столкнуться с сенатором Дамато. “То, что Total продолжает работу над проектом Sirri в Иране, является оскорблением памяти погибших от недавнего террористического акта в Израиле”, – писал Дамато в письме Маржери, текст которого был опубликован в апреле 1996 г. в журнале Middle East Economic Survey. “Мы не можем признать связь, которую вы видите между недавним терактом в Израиле и нашим сервисным контрактом в проекте Sirri, – писал в ответ Маржери, доказывавший, что Total соблюдает нормы французского, европейского и международного права и не обязана выполнять американское требование о санкциях против Ирана. – Мы никогда не мирились с терроризмом и никогда не будем”.

Спустя более чем десятилетие Маржери описывает стратегию Total как неустанный поиск нефти, никак не связанный с политическими интересами. “Мы инвестируем в проекты, реализация которых занимает 30–40 лет, – говорит Маржери. – Мы не можем упаковывать чемоданы каждый раз, когда в той или иной стране меняется правительство”.

Но он утверждает, что Total хорошо знает, где проходит граница возможного. В 1990-х гг. Маржери часто приходилось ездить в Багдад для переговоров о разработке крупного месторождения нефти в Ираке. Хотя условия контракта были согласованы, Маржери не стал его подписывать из-за того, что санкции ООН против Ирака все еще действовали. Тем не менее Маржери удалось завести множество друзей в регионе. “Если бы я обладал властью в Багдаде, я бы советовал Ираку активно сотрудничать с Total”, – говорит Фадил Халаби, бывший замминистра нефти Ирака, а теперь глава лондонского Центра глобальных энергетических исследований.

Тем временем французский судья Филипп Курруа расследует обстоятельства участия Total в программе “Нефть в обмен на продовольствие”. Он пытается выяснить, платила ли Total комиссионные иракским посредникам в обмен на квоты в рамках этой программы. Глава Total отрицает, что платил деньги каким-либо посредникам. Однако он говорит, что компания нанимала ливанского адвоката в качестве независимого советника по вопросам иракской юридической системы. “[Это] стандартная практика, – говорит Маржери. – Трудно вести бизнес в одиночку в странах, которые вы не очень хорошо знаете”. (WSJ)