НА КОНТИНЕНТАХ: Глинобитные дома XXI в.

Оказавшись на улицах так называемой деревни Букчон-ханок, трудно даже представить, что она находится в центре одного из самых густонаселенных городов планеты – Сеула. Тем не менее Букчон и впрямь расположена в нескольких сотнях метров от делового центра столицы – района Чонно, где яркими огнями сияют неоновые надписи, а улицы запружены плотным потоком автомобилей, исторгающими клубы выхлопных газов.

По контрасту с этим апофеозом современной городской жизни деревня Букчон представляет собой островок корейской культуры 500-летней давности. Вдоль узеньких и тихих улиц выстроились традиционные корейские дома-ханок с деревянными окнами, кирпичными затейливо разукрашенными стенами и причудливо изогнутыми линиями черепичных крыш. На таких улочках совсем нетрудно вообразить сценку многовековой давности: несколько слуг несут на плечах паланкин, в котором важно восседает представитель какого-нибудь аристократического рода.

Ханок – дом, построенный в традиционном корейском стиле. При постройке такого дома учитываются рельеф местности и сезонные особенности. Идеальным считается месторасположение бэсанимсу, когда сзади дома возвышается гора, а перед ним течет ручей. В холодных северных районах традиционные дома строятся в форме квадрата, в центральной части страны – в форме буквы “Г”, а в теплых южных районах – в форме прямой линии. Дома-ханок делятся на два типа: один – для высшего класса, второй – для среднего и низшего. Гивачжип (“Дом с черепичной крышей”) – дома для представителей высшего класса.

Планировка этих домов отражает конфуцианскую идеологию: комнаты его обитателей расположены в зависимости от их пола, возраста и социального положения. Комната саранчэ служит местом сна и питания взрослых мужчин, комната анчэ рассчитана на женщин и детей (иногда используется и как супружеская спальня), хэнначэ – комната для прислуги, садан – комната, в которой почитаются духи умерших предков, а дэчон – широкая терраса, соединяющая комнаты. Название дома гивачжип произошло от слова “гива”, что в переводе с корейского означает “черепица”.

Чогачжип (“Дом с соломенной крышей”) – дома для среднего и низшего классов. Структура дома чогачжип довольно проста: спальня, терраса и кухня. Обычно крыша дома покрывалась соломой, а в отдельных регионах – дубовой или сосновой корой. На острове Чжечжудо, где постоянно дуют морские ветры, на крыши домов привязывались камни.

Особая планировка, которая позволяет охлаждать дома летом и нагревать зимой, является уникальной особенностью ханок. По специальной системе труб, расположенных под полом, – ондоль (дословно – “горячий камень”) теплый воздух от кухонного очага, а теперь – от бойлера обогревает помещение зимой. Летнюю духоту в традиционном доме-ханок можно пережить благодаря существованию террасы дэчон. Причудливые крыши этих домов, сделанные из изогнутой черепицы, покрытой узорами и надписями, не только красивы, но и благодаря своей форме надежно защищают обитателей дома от летней жары. Возле дома иногда располагается пруд с лотосами.

Еще недавно районы, подобные сеульской деревне Букчон, были огромной редкостью. Дома-ханок прекратили строить еще на заре индустриализации – в начале 1960-х гг. К тому времени после корейской войны их уцелело совсем немного, а многие из уцелевших пошли под снос, и на их месте выросли безликие, но куда более вместительные и функциональные жилые небоскребы.

Однако теперь, 70 лет спустя, Южная Корея стала страной с высокоразвитой экономикой и промышленностью, а ее граждане начали ценить не только функциональность, но и форму. Многие из них занялись реставрацией старых домов-ханок, а некоторые – постройкой новых. В районе Букчон строительство старинного корейского жилья разворачивается наиболее ударными темпами. Помимо того что этот район расположен в удобной близости от делового центра столицы, здесь, убеждены знатоки, прекрасная энергетика. Дело и в том, что деревня Букчон окружена королевскими дворцами Генбокгун, Чангенгун и Чандокгун, построенными во времена правления династии Чжосон (1392–1910 гг.), и знающие люди утверждают, что в этом месте самый благоприятный фен-шуй в Сеуле. “Сейчас мы отмечаем подлинный бум реставрации домов-ханок, – рассказывает Ли Мун Хо, архитектор, специализирующийся на перестройке старых зданий. – Как только на продажу выставляется один из таких домиков, его покупают тут же. Сам я, поскольку считаю себя архитектором ханок, этим очень горжусь. С каждым днем в районе появляются все новые и новые традиционные корейские дома”.

В начале 1990-х гг., когда правительство отменило ограничения на строительство, Букчон лишился около 600 домов-ханок. Теперь их осталось всего 920, и общественность предпринимает огромные усилия по их сохранению. Кроме того, и жители района, и городские власти следят за тем, чтобы и новое строительство велось в соответствии с требованиями традиционной архитектуры. Пять лет назад мэрия Сеула стала предоставлять субсидию порядка $30 000 любому владельцу дома-ханок, желающему отреставрировать свое жилье. За это время таким образом было отреставрировано 250 домов. Кроме того, муниципалитет потратил порядка $410 млн на прокладку подземных кабелей, ремонт водопровода и введение более жестких норм реставрации старых зданий и строительства новых.

“После корейской войны Корея стала развиваться с головокружительной скоростью, – рассказывает Ким Ву Сун, один из участников Сеульской группы планирования городской застройки. – Из-за стремительных темпов развития у правительства не было долгосрочного плана застройки города, и сейчас мы занимаемся его составлением”.

Правительство предпринимает успешные шаги по привлечению в деревню Букчон новых жителей. Ли Мьюн Бак, бывший мэр Сеула, много сделавший для озеленения города, в частности, за счет

развития таких проектов, как реставрация набережной реки Ханган, протекающей через центр города, сам недавно вселился в деревню Букчон.

Пак Рондук, сотрудник Daesung Real Estate – агентства недвижимости, специализирующегося на операциях с домами-ханок, рассказывают, что, с тех пор как жители Сеула увлеклись реставрацией ханок, эксперты отмечают стабильный рост количества заявок. “Мы констатируем устойчивый рост цен, – добавляет он. – Есть и такие, кто согласен купить даже самый обыкновенный дом, но по соседству с деревней ханок”. По словам Пака Рондука, район постоянно застраивается и поэтому специалисты прогнозируют рост цен на любую жилую недвижимость в его окрестностях.

Что же касается цен на сами дома-ханок, то они весьма колеблются – в зависимости от близости к главной улице деревни и от состояния самого дома. Домик на боковой улочке может стоить примерно $9300 за 1 пхен (3,3 кв. м), в то время как отреставрированный дом на удобно расположенном участке может стоить уже $52 000 за 1 пхен. Для сравнения: среднестатистическая квартира в Сеула обойдется покупателю ориентировочно в $14 000. Если же найдется энтузиаст, который захочет построить дом-ханок с нуля, то строительство обойдется ему в $13 000, не считая $10 000–15 000, которые придется заплатить за участок.

“Иной раз дома-ханок оказываются настолько старыми и обветшавшими, что реставрировать их бывает чрезвычайно сложно, поэтому я предпочитаю строить их заново, – рассказывает архитектор Ли. – При этом всегда стараюсь следовать незыблемому правилу: строить их в точном соответствии с традицией”. По словам архитектора, это означает, что дом обязательно строится “лицом” на юг и что в спальне не должно быть высоких предметов: последнее необходимо, чтобы обитатель жилища не расходовал понапрасну свою энергию. По твердому убеждению корейцев, глубокий и спокойный сон возможен только в спальне с низкой мебелью.

Но хотя сегодня дома-ханок пользуются всеобщим восхищением, многие корейцы по-прежнему считают, что жить в них не очень удобно, особенно по сравнению с современными апартаментами. В большинстве отреставрированных домов-ханок стены и потолок все равно остаются глинобитными и кондиционеры приходится встраивать в потолок, чтобы они своим современным видом не слишком нарушали общую историческую тему интерьера.

Впрочем, жители деревни Букчон, в частности ресторатор Чой Микьюн, которая вместе со своим мужем-шведом и двумя сыновьями-подростками живет в заново отстроенном ханок, который находится в тихой боковой аллее, утверждают, что, живя в традиционном доме, вполне возможно обеспечить современный уровень комфорта. Дизайн ее дома, над которым Чой работала вместе с архитектором, вполне соответствует корейской традиции: гостиная выходит во внутренний дворик, причем на входной проем, когда дверь открыта, можно повесить традиционные деревянные жалюзи, которые крепятся на карнизе под крышей. Одновременно в доме присутствует суперсовременная кухня из нержавейки, не менее современный интерьер цокольного этажа, где находятся комнаты ее сыновей и рабочий кабинет, выдержанные в по-шведски минималистском стиле. На строительство всего дома ушло 11 месяцев.

“Мой муж прожил в Корее 20 лет, ему нравится традиционный корейский стиль, – объясняет Чой – Нам многие говорят, что жить в доме-ханок неудобно, но, мне кажется, они просто завидуют”.

Впрочем, Чой и не отрицает, что жизнь в деревне Букчон сопряжена с кое-какими неудобствами. В деревне нет специальных мест для парковки автомобилей и мало магазинов. Однако, по ее словам, жизнь в доме, где традиции сосуществуют с современным комфортом, вполне компенсирует подобные мелочи. “Здесь очень тихо, такое ощущение, что живешь на природе, у нас сад, в котором живут птицы, хотя на самом деле мы находимся в центре Сеула”, – объясняет она.

По соседству с семейством Чой находится ханок – гостевой домик, в котором останавливаются поставщики корейской компании Casamia, торгующей дорогой мебелью. Этот дом тоже являет собой сочетание традиционного стиля и современного комфорта. Как и в традиционном домике-ханок, сообщающиеся жилые комнаты выходят во внутренний сад, который является центром планировки. С другой стороны, кухня в доме большая и современная. А уж ванная комната с встроенной в пол квадратной ванной больше соответствует отелю класса люкс, чем традиционному корейскому дому.

Как и всякий проект, имеющий отношение к исторической архитектуре, возрождение деревни Букчон отмечено некоторыми противоречиями. Коренные обитатели района, прожившие здесь по нескольку десятков лет, жалуются на непрекращающееся строительство и шум строительной техники. Кроме того, им не нравится, что деревня Букчон и домики-ханок становятся все более модными, привлекая все больше и больше желающих там поселиться. С другой стороны, поборники традиций жалуются на несоблюдение вековых устоев: они недовольны тем, что при строительстве новых домов-ханок используются не только традиционные, но и современные материалы. Однако Ким Ву Сун из группы планирования городской застройки Сеула склонен полагать, что подобные трансформации будут только способствовать тому, что любовь к традиционному жилью распространится и на грядущие поколения. “Меняется сама жизнь, а потому неудивительно, что и ханок тоже станет как-то меняться, – говорит он. – Сохранение культуры означает также ее развитие. Мы современные люди и должны принимать существующие перемены. Вот почему в домах-ханок следует устанавливать и бойлеры, и кондиционеры”.

Архитектор Ли тоже разделяет такой подход. Он считает, что восстановление деревни куда важнее, чем строительство парка Ханган, на который было израсходовано порядка $330 млн. “Дело в том, что с точки зрения сохранения исторических традиций и культурного наследия этот парк не представляет собой ничего особенного, в то время как восстановление деревни Букчон имеет огромное значение, – объясняет он. – Надеюсь, что со временем Букчон станет своего рода Монмартром Сеула”. (FT, Екатерина Кудашкина)