Лучшая школа – покер

В этот день рынок быстро падал, но Коэн так и не стал продавать акции, зафиксировав по итогам торгов убыток в $150 млн – 1,5% от общего размера активов, которыми управляет его компания. Хотя в былые годы на падающем рынке Коэн мог продавать крупные пакеты акций с очень большой скоростью. Его слава в мире хедж-фондов затмила славу даже таких влиятельных менеджеров, как Джордж Сорос и Джулиан Робертсон-младший. Коэн научился зарабатывать огромные прибыли на колебаниях рынка, а его успех вдохновил многих на Уолл-стрит открыть собственные хедж-фонды.

Другие времена

“Времена игры на быстрых операциях окончены”, – говорит Коэн. Около 7000 хедж-фондов конкурируют сейчас за инвестиционные идеи, а значит, возможности заработать заметно сократились. “Теперь очень тяжело найти идеи, которые кто-то уже не использовал, тяжело получить крупные прибыли и отличаться от других, – жалуется Коэн. – Наступили новые времена”. Меняется и обстановка на фондовом рынке: нет больше низких процентных ставок и низкой инфляции.

Коэн, отметивший недавно 50-летний юбилей, говорит, что его стратегия меняется – он стал покупать более крупные пакеты акций и держать их дольше. Толчея, созданная конкурирующими хедж-фондами, по его мнению, грозит рынку коллапсом. Коэн опасается, что конкуренты покупают те же акции, что и его фонд. Если одновременно все хедж-фонды начнут их продавать, на рынке начнется неожиданное и очень быстрое падение. “Будет по-настоящему сильное снижение рынка, которое приведет к исчезновению многих хедж-фондов”, – предсказывает Коэн. Он, правда, полагает, что крушение случится не в этом году. “Хедж-фонды стали больше, объемы их позиций сильно выросли. А сможем ли мы выйти из акций, когда все вокруг начнут продавать?” – беспокоится Коэн.

Активы хедж-фондов за последние пять лет более чем удвоились и составляют около $1,2 трлн, а крупные прибыли стали большой редкостью. В 2005 г. хедж-фонды заработали в среднем 9,3% годовых, что ниже средней прибыльности за последнее десятилетие – 11,4% согласно данным чикагской Hedge Fund Research. Для сравнения: доходность индекса S&P 500 в 2005 г. составила 7,7%. В минувшем году хедж-фонды поставили своеобразный антирекорд – 848 фондов закрылись из-за плохих показателей.

В своей работе Коэн использует стиль инвестиций, абсолютно противоположный стилю Уоррена Баффетта, который покупает акции надолго. Коэн уверен, что, внимательно следя за изменениями котировок в течение дня, можно предсказать, как поведут себя акции в ближайшие часы и дни. Многие годы он покупал и продавал акции компаний, иногда не зная ни их финансовых показателей, ни даже сферы деятельности. Классические инвесторы вроде Баффетта уверены, что для настоящего инвестора абсолютно не важно то, что делают и думают другие трейдеры. Коэн – полная противоположность. В черных джинсах и поношенном свитере, часто с темными кругами под глазами, он целыми днями сидит в офисе перед мониторами и, наблюдая за рынком, совершает сделки – иногда по 300 в день. Трейдеры поставляют ему тонны информации о том, что происходит на рынке, и он способен всю ее поглотить.

Ежедневно на долю SAC приходится около 2% сделок на фондовом рынке. В среднем SAC платит брокерам комиссию в размере одного цента за каждую акцию, так что по итогам года сумма комиссии превышает $400 млн. Старейший фонд Коэна, запущенный в 1992 г., – SAC Capital Management LP приносит инвесторам в среднем 43,5% даже после того, как Коэн с партнерами забирают свою необычно высокую для этого бизнеса долю. Традиционно управляющие получают 20% от прибыли, а также аннуитет в размере 2% от активов, но Коэн получает 50% от прибыли и 3%-ный аннуитет. Состояние Коэна оценивается примерно в $3 млрд, и он не опровергал эту оценку.

Любовь к искусству

В 1998 г. Коэн и его вторая жена Алекс (ей 42 года) купили за $14,8 млн особняк в Гринвиче, штат Коннектикут. Здесь есть огород, где растут экологически чистые овощи, баскетбольная площадка, поле для гольфа, регулярный сад, закрытый бассейн, открытый каток, домашний кинотеатр на 20 мест. Лобби кинотеатра украшает карта звездного неба, каким оно было 16 лет назад в их свадебную ночь. Около $700 млн Коэны потратили на предметы искусства. Перед входом в дом они разместили скульптуру Кейт Хэринг – три танцующие фигуры из алюминия. В библиотеке висит картина Джексона Поллока за $52 млн, в гостиной – работы Ван Гога и Гогена, купленные недавно за $100 млн, в фойе – Энди Уорхол и Рой Лихтенштейн.

Коэн называет себя циником и любит посмеяться над собой. Он говорит, что на самом деле он простой парень. Ему нравится поесть в местной забегаловке Top Dog и посмотреть реалити-шоу по телевизору. “Я не затворник, но и не тусовщик. У меня семеро детей, и им нужно уделять время, – рассказывает он. – Я не интроверт, но немного побаиваюсь прессу, которая легко может превратить что-нибудь очень прекрасное в совершенно ужасное”.

“Мне не нужен такой большой дом, – рассуждает Алекс. – Но знаете, а почему бы и нет? Что плохого в том, что у детей есть место для игр?” В доме есть повар, экономка, личный секретарь семьи, няня, личный тренер Коэна и его водитель, который по совместительству работает телохранителем. Водитель также присматривает за четырьмя собаками.

Коэн говорит, что его рабочий день начинается вечером в воскресенье, когда он по телефону обсуждает с менеджерами стратегию на предстоящую неделю. По утрам на черном Chevrolet Suburban он добирается из Гринвича в Стэмфорд, в штаб-квартиру SAC – современное здание из стали и бетона со стеклянным фасадом, обращенным к заливу Лонг-Айленд. Здесь также есть предметы искусства, например скульптура “Я сам” – голова человека, изваянная из куска замороженной крови художника Марка Квинна. Инопланетянин в японской школьной форме с портфелем, творение Такаши Мураками, расположился рядом со столом Коэна. “Мне нравятся веселые вещи, – объясняет он. – Мне нравится смотреть на реакцию посетителей. Искусство лучше всего отвлекает от цифр”.

Хотя в SAC сейчас работает более 600 человек, Коэн по-прежнему сам совершает сделки. С 8 утра и до вечера он не отрывается от своих мониторов, и на долю совершенных им операций приходится около 15% прибыли компании. Чтобы все трейдеры могли видеть, что он делает и что говорит, на Коэна всегда нацелены видеокамера и микрофон. Многие просто копируют его действия, а частые саркастические высказывания Коэна получили название “стивизмы”.

Полезный покер

Он вырос в Грейт-Нек, штат Нью-Йорк, в семье производителя одежды и учительницы игры на фортепиано. Семья была большой и шумной. Коэн считает, что именно здесь он научился концентрироваться на главном. И в картах, и в школе Коэн преуспевал. “По утрам у него на столе часто лежали пачки сотенных купюр”, – вспоминает Дональд, 47-летний бухгалтер из Флориды. “Благодаря покеру я научился принимать на себя риски”, – говорит Коэн. В Университете Пенсильвании он изучал экономику, играл в покер и заинтересовался фондовым рынком. Он открыл счет в брокерской конторе Gruntal и положил туда $7000, предназначенных для оплаты обучения. В ближайшем к общежитию брокерском офисе он следил за рынком и благодаря нескольким сделкам заработал достаточно, чтобы оплатить все счета. В 1978 г. Коэн устроился на работу в Gruntal, где ему поручили управление портфелем в $75 млн и шестью трейдерами. На его счету были сделки, которые помогали Gruntal покрывать убытки, понесенные из-за операций других трейдеров.

В 1992 г., покинув Gruntal, Коэн открыл хедж-фонд, вложив туда $20 млн собственных средств. В то время индустрия хедж-фондов была еще относительно небольшой, а “бычий” рынок 1990-х только-только разогревался. Многих смутила высокая оплата услуг, которую он потребовал от инвесторов, поэтому новый фонд сумел привлечь лишь $13 млн у сторонних инвесторов. Десяток трейдеров и портфельных менеджеров, разместившихся в маленьком офисе на Уолл-стрит, сумели за год удвоить активы компании и заработать около 17,5% годовых. К 1995 г. активы SAC выросли вчетверо. Коэн перенес штаб-квартиру в Стэмфорд и начал открывать филиалы. Он разработал специальную компьютерную программу, позволявшую отслеживать недооцененные или переоцененные рынком акции.

Поверженный Сорос

Звездный час SAC настал в 1998 г., когда крупный хедж-фонд Long-Term Capital Management разорился, а котировки акций начали падать. С конца августа до середины октября Коэн постоянно работал в офисе, делая ставки на повышение через круглосуточную торговую систему Globex. По итогам 1998 г. SAC заработала 49,2%, в то время как в среднем хедж-фонды получили 2,6% годовых. “В конце года люди поняли, что с SAC происходит что-то особенное”, – говорит Джордж Фокс, вложившийся в SAC на 10 лет. В 1999 г. активы SAC возросли до $1 млрд. Коэн увеличил штат и расширил темы своих инвестиций, занявшись, в частности, валютами. Он нанял психолога Ари Киева, чтобы тот помогал трейдерам преодолевать страх перед рисками. “Многие, торгуя акциями, слишком переживают из-за возможного проигрыша”, – говорит Киев. Те, кто не мог справиться с этим чувством, быстро теряли работу.

В 1999 и 2000 гг. SAC заработала для инвесторов 68,1% и 73,4% соответственно. И тогда компания столкнулась с проблемой появления хедж-фондов, точно копирующих ее бизнес-модель. Другой проблемой стали подозрения в том, что Коэн получает информацию раньше других и успевает совершить сделки впереди всего рынка. По мнению критиков, огромные обороты SAC привели к тому, что фонд оказался среди любимчиков на Уолл-стрит и поэтому первым получает необходимую информацию. Однажды менеджер швейцарского банка UBS во время визита в офис SAC заявил Коэну: “Мы знаем, что ты за тип”. По словам Коэна, он выставил его за дверь и не работал с UBS несколько месяцев.

По мере того как звезда Коэна восходила, звезды Сороса и Робертсона закатывались. В 2000 г. Робертсон вернул деньги инвесторам своего фонда Tiger Management, а Сорос сократил участие в Quantum Fund. “Мы больше торговали, чем инвестировали, и людям это не нравилось, – говорит Коэн. – Но потом они увидели, что я зарабатываю деньги, и стали копировать меня”. Тем не менее ему удается зарабатывать больше конкурентов. Например, в августе этого года SAC получила доходность в 18%, хотя средний показатель для хедж-фондов составил чуть более 7%. В прошлом году SAC собрала $2 млрд в новый фонд, причем многим желающим вложиться в него пришлось отказать. Коэн говорит, что из-за необходимости совершать более крупные сделки он вынужден держать акции дольше. Инвесторам SAC он обещает от 10% до 15% годовых. (WSJ, 16.09.2006)