Машина для инвестиций

31 января президент Владимир Путин объявил о планах “в самое ближайшее время создать российский банк развития с уставным капиталом $2,5 млрд”. Госбанк с точно таким названием уже есть (недавно его возглавил экс-замминистра экономического развития Юрий Исаев), но до сих пор РосБР работал как обычный коммерческий банк. Президент же имел в виду создание новой структуры, которая будет финансировать важные для государства проекты – строительство и модернизацию портов, аэропортов, сектор связи, здравоохранение и т. д.

Сразу после выступления президента чиновники начали обсуждать, как и на базе какой структуры создавать Банк развития (БР). Наиболее серьезными претендентами были ВЭБ и РосБР. Вчера слушания на эту тему провел комитет по кредитным организациям и финансовым рынкам Совета Федерации. Выступивший на нем замминистра экономического развития Андрей Шаронов сделал выбор в пользу ВЭБа. Зампред Центробанка Алексей Улюкаев спорить с Шароновым не стал.

Государственный банк развития подвержен двум рискам, считает Шаронов: первый – “уход в рыночную нишу”, при котором БР будет конкурировать с коммерческими банками за перспективные проекты, а второй – “уход в убыточные проекты”, от которых частный сектор отказался. Чтобы банк избежал обеих крайностей, он должен функционировать как госкорпорация – по специальному закону (а не по нормативам ЦБ), считает чиновник.

Улюкаев тоже полагает, что БР должен, с одной стороны, не “проявлять активность там, где у частного бизнеса все нормально”, а с другой – избежать растраты бюджетных денег. Он согласен, что ЦБ не должен регулировать работу БР: “Нужен специальный закон, как в случае с АРКО”.

По мнению Шаронова, БР следует создать на основе ВЭБа. В структуру последнего войдут Росэксимбанк и РосБР, став 100%-ными “дочками” ВЭБа, заявил чиновник. При этом внутри БР, добавил он, может возникнуть специализация по видам деятельности: банковское подразделение, лизинговое и др. Чиновник предлагает назвать БР “Госкорпорация “Российский банк развития (Внешэкономбанк)”. “ВЭБ – это брэнд, он стоит денег, на нем строятся рейтинги”, – объясняет он. Государственные средства Шаронов сулит БР только на первом этапе, при увеличении уставного капитала, потом же “предполагаются только частные деньги”.

Как следует из выступления на слушаниях начальника департамента Минфина по госдолгу Дмитрия Панкина, его ведомство тоже не возражает против создания БР на основе ВЭБа – оно давно работает с ним как с агентом по госдолгу.

Убедить чиновников в своем превосходстве ВЭБу помогли опыт кредитования международных проектов и обширная инфраструктура, полагает председатель комитета Совета Федерации Сергей Васильев: “Не так много придется создавать с нуля”.

Правда, источник, близкий к комиссии по госбанкам при Национальном банковском совете, говорит, что до окончательного решения еще далеко, и убежден, что функцию инвестирования пенсионных накоплений ВЭБ должен будет отдать управляющей компании, иначе возникнет жестокий конфликт интересов: БР будет стараться минимизировать стоимость денег, привлекаемых им для кредитов, а цель будущих пенсионеров – максимально приумножить накопления.

Председатель правления РосБР Юрий Исаев не считает борьбу законченной. “Основная проблема института развития – не довести деньги [до получателя инвестиций], а поиск инвестпроектов”, к чему РосБР подготовлен лучше, полагает он. Но министр Герман Греф во вторник как раз в этом усомнился, заявив, что банк Исаева не отвечает требованиям Минэкономразвития к инвестиционным консультантам для оценки проектов, претендующих на деньги инвестфонда, и отвел РосБР роль технического консультанта.