Один день из жизни Уоррена Баффетта
Хотя Баффетт никогда раньше не слышал о Forest River, компания ему понравилась: у нее была большая доля рынка и маленький долг. На следующий день Баффетт согласился купить Forest River и предложил основателю компании Питеру Лайглу остаться ее руководителем. Сделка, сумма которой не раскрывается, была оформлена через неделю в течение 20 минут. По окончании этой короткой встречи Баффетт заявил Лайглу, что будет беспокоить его не чаще чем раз в год. “Продать мой бизнес оказалось проще, чем продлить водительские права”, – подытожил Лайгл.
Инстинкт инвестора
Десятки лет управляя инвестиционным гигантом под названием Berkshire Hathaway Inc., активы которого превышают $135 млрд, Уоррен Баффетт всегда руководствовался своими инстинктами.
Большую часть дня он проводит в одиночестве в своем кабинете, где нет ни одного компьютера. Он быстро принимает инвестиционные решения, не собирает никаких собраний, не пользуется услугами советников, избегает формальностей и не требует постоянных отчетов от менеджеров.
В минувшую среду в его кабинете раздалось 13 телефонных звонков, причем в одном случае звонивший ошибся номером. У него не было никаких срочных встреч с подчиненными. Баффетт занимался тем, что сочинял новые слова на мелодию песни Love Me Tender Элвиса Пресли для вечеринки по случаю дня рождения его друга Билла Гейтса, а также демонстрировал технику раскидывания газет, которой он научился еще в молодости, когда работал почтальоном в Омахе.
Чем старше становится Баффетт (в августе ему исполнилось 75 лет), тем больше острых вопросов к Berkshire вызывают его минималистские подходы к управлению. Как его преемник сможет управлять компанией, если ее ДНК находится у Баффетта в голове?
Сам Баффетт говорит, что у него нет планов уходить в отставку в ближайшее время, и называть заранее имя преемника он не намерен. Президент Microsoft Билл Гейтс, который также является членом совета директоров Berkshire, очень высоко ценит стиль менеджмента Баффетта: “Бесполезно пытаться искать человека, который мог бы работать так же”.
Эта неопределенность вызывает у некоторых беспокойство. В апреле агентство Fitch Ratings пересмотрело прогноз рейтинга долговых обязательств Berkshire на сумму $7,5 млрд со “стабильного” на “негативный”. Аналитик Fitch Дональд Торп заявил: “Мы не верим, что таланты г-на Баффетта легко заменить и что его инвестиционная стратегия будет эффективной без его личного контроля”.
Хотя его империя невероятно разрослась, Баффетт утверждает, что график обычного рабочего дня у него не меняется годами. Он говорит, что большую часть времени читает и думает, за день делает всего лишь несколько звонков и иногда встречается с руководителями тех немногих подразделений, которые созданы в Berkshire. Он редко проводит большие совещания. “Здесь очень мало чего происходит”, – рассказывает Баффетт о типичном дне в штаб-квартире Berkshire.
Состояние Уоррена Баффетта оценивается в $43 млрд, и в рейтинге самых богатых американцев он уступает лишь Гейтсу. За 55 лет своей бизнес-карьеры он получил признание как самый успешный инвестор в истории, заслужил безоговорочное доверие акционеров Berkshire и вдохновил легионы инвесторов, пытающихся копировать его шаги.
По подсчетам самого Баффетта, с 1951 по 2004 г. ему удалось получить среднюю годовую доходность около 31%. При том что аналогичный показатель для Standard & Poor’s 500 – 11%.
Политика невмешательства
Berkshire Hathaway, в которой Баффетту принадлежит около 31% акций, имеет сложную структуру. Компании принадлежат крупные доли в Coca-Cola, Wells Fargo и American Express. У нее также имеются 42 подразделения, которые занимаются самыми разными видами бизнеса – от страхования до производства мороженого и кирпичей.
Баффетт уверен, что руководители этих компаний должны иметь максимальную свободу в принятии решений и совершенно не обязаны следовать какой-то общей корпоративной стратегии. “Мы делегируем полномочия вплоть до полного отказа от них”, – говорится в составленном Баффеттом “Руководстве собственника Berkshire” – шестистраничном манифесте, размещенном на сайте компании.
Даже процесс работы на фондовом рынке в Berkshire организован менее систематично, чем в большинстве инвестиционных компаний. При этом, по подсчетам Lipper Inc, Berkshire занимает 9-е место по объему портфельных инвестиций (около $45 млрд) среди 7063 американских паевых инвестфондов. В Berkshire нет инвестиционного комитета, инструкций по оценке активов, а Баффетт не встречается с аналитиками или советниками.
Несмотря на свой размер, Berkshire не имеет департаментов по связям с общественностью, по связям с инвесторами и даже юридического. Компания не проводит ежеквартальные телефонные конференции с инвесторами и аналитиками. В ее штаб-квартире работают 17 человек.
Департамент аудита состоит из одной женщины – Ребекки Эмик (53 года). Один-единственный сотрудник – 44-летний Марк Миллард – исполняет поручения Баффетта по сделкам с облигациями (портфель Berkshire – $25 млрд) и на рынке валюты ($16,5 млрд).
Марк Хамбург, 56-летний финансовый директор компании, отвечает за документы, направляемые в SEC. Он также пишет пресс-релизы, которые вплоть до самого последнего времени он обычно отправлял в СМИ только по факсу. У Хамбурга в подчинении семь человек – совсем немного, если сравнить с десятками сотрудников аналогичных отделов в большинстве крупных компаний. Когда в конце квартала необходимо направлять очередной финансовый отчет в SEC, “люди работают очень напряженно”, объясняет Хамбург.
Баффетт говорит, что начальники подразделений компании никогда не составляют для него специальные отчеты. Когда в мае 2003 г. Berkshire покупала McLane – фирму, занимающуюся оптовой торговлей продовольствием, – Баффетт сказал ее гендиректору Грейди Розье, что его вполне устроят те отчеты, которые он составлял раньше для предыдущего собственника, компании Wal-Mart Stores. Розье говорит, что Баффетт с тех пор никогда не требовал более детальной информации: “Уоррен просто не звонит”.
Но Розье недавно сам позвонил Баффетту, чтобы обсудить покупку двух самолетов. “Уоррен, у меня есть два Learjets производства 1981 и 1982 гг., – сказал Розье своему шефу. – Им уже почти 25 лет, и я думаю о покупке нового самолета. Это проблема?” “Это твое решение, – ответил Баффетт. – Это бизнес, которым ты управляешь”. Как говорит Розье, “Wal-Mart тоже нас не беспокоила вниманием. Но все-таки не до такой степени”.
Не все инвестиции Berkshire были успешными. Но когда случаются проблемы, Баффетт прекращает свою политику невмешательства. Так произошло в случае с General Re, подразделением Berkshire, которое занимается перестрахованием и столкнулось с трудностями из-за пристрастия к деривативам – производным финансовым инструментам. Позже Баффетт назвал их “финансовым оружием массового поражения”.
Отшельник
В минувшую среду, когда мы встретились с Баффеттом, он, как обычно утром (чуть ранее 9 часов), припарковал свой синий Lincoln Town Car с надписью Thrifty (“Бережливый”) вместо номерных знаков в многоэтажном гараже в центре Омахи. Не демонстрируя ни малейших признаков упадка сил, он быстро прошел в штаб-квартиру Berkshire, которая занимает лишь один этаж в невзрачном офисном здании. “Я всегда чувствую себя хорошо”, – говорит Баффетт, чья диета состоит из гамбургеров и газированных напитков.
Поговорив немного с помощником, Баффетт направился в свой небольшой кабинет. Здесь нет ни одного компьютера, нет терминалов с котировками и данными финансовых рынков. Зато работает телевизор – правда, с выключенным звуком; он настроен на канал финансовых новостей CNBC.
В командировках Баффетт иногда носит с собой мобильный телефон, но в Омахе никогда им не пользуется. На его столе нет калькулятора. Все расчеты он предпочитает делать в голове. Баффетт говорит, что ему не нужны точные цифры для принятия большинства инвестиционных решений.
На его столе два черных телефона, соединенных напрямую с брокерами на Уолл-стрит. Едва Баффетт уселся за стол, один из них зазвонил. Это был Джон Фройнд из Citigroup, уже давно работающий его брокером. Фройнд рассказывает Баффетту о ситуации на рынке. “Если бы мы купили пару миллионов, это было бы прекрасно”, – дает инструкции Баффетт, не говоря, впрочем, о каких именно акциях идет речь.
В течение дня Баффетт купил акций на сумму $140 млн для портфеля Berkshire. Несмотря на такую активную торговлю, стол Баффетта не заполнен бесчисленными исследованиями аналитиков. “Я не пользуюсь их услугами”, – говорит он.
По словам Фройнда, Баффетт, покупая акции, почти не обращает внимания на факторы, которые влияют на мнение других инвесторов, например состояние экономики. “Он не ждет, пока станет ясно, как себя поведет Федеральная резервная система”, – поясняет Фройнд. По его словам, Баффетт действует гораздо быстрее, чем другие клиенты. “В Berkshire нет инвестиционного комитета, это позволяет ему принимать решения мгновенно”, – говорит Фройнд.
Баффетт предоставляет Фройнду довольно широкую свободу действий. В 2003 г., когда Баффетт покупал акции китайской нефтяной компании PetroChina, Фройнд часто звонил своему клиенту поздно вечером, в момент открытия биржи в Гонконге. Обычно в это время (около 9 вечера) Баффетт сидит дома и играет в бридж через Интернет.
В один из таких вечеров, когда на рынке появились 200 млн акций PetroChina, Фройнд позвонил Баффетту, который, прервав игру, согласился их купить. Поздно ночью, когда Фройнд уже спал, ему позвонил брокер из Гонконга, сообщивший, что сделка совершена. Но Фройнд просто перевернулся на другой бок и снова заснул, не став беспокоить Баффетта деталями сделки, как, возможно, этого бы хотели другие клиенты. Как выяснилось позднее из отчета Berkshire, стоимость приобретенных активов составила $488 млн.
Баффетт умышленно пытается держаться в некотором отдалении от окружающего мира, полагая, что это лучший способ оставаться “рациональным” инвестором. Если он заинтересован в инвестициях в ту или иную компанию, он изучает ее финансовые отчеты сам. “Все, что я должен делать, – это думать и не поддаваться влиянию других”, – говорит он.
Неизбежные ошибки
Кроме Фройнда Баффетту в этот день позвонили еще руководители трех подразделений Berkshire. Ни один из разговоров не был длинным. Баффетт больше слушал, чем давал указания. По его словам, одним из условий покупки компании является уверенность в том, что ее менеджмент способен принимать решения. Около полудня позвонил Дэвид Сокол, гендиректор входящей в Berkshire компании MidAmerican Energy. Баффетт закидывает руки за голову и держит телефонную трубку у себя на плече. Он кивает, когда Сокол сообщает ему о том, что получено одобрение правительства на сделку по приобретению энергетической компании PacificCorp за $5,1 млрд. Разговаривая, Баффетт потягивает колу и вскоре вешает трубку.
Баффетт очень привязан к своим инвестициям, даже если с ними возникают трудности. Сокол вспоминает, как он дрожал в августе 2004 г. перед встречей с Баффеттом, когда ему предстояло сообщить о списании в убыток $360 млн из-за неудачного проекта на электростанции в Айове. Сокол говорит, что был поражен ответом Баффетта: “Дэвид, мы все совершаем ошибки”. Встреча длилась всего 10 минут. “Если бы я был на его месте, я бы себя уволил”, – говорит Сокол. “Если вы не делаете ошибки, вы не можете принимать решения, – говорит Баффетт. – Нельзя на этом зацикливаться”. Он замечает, что сам совершал “гораздо более серьезные ошибки”, чем Сокол.
Мгновенная реакция
Баффетт способен вовремя принимать правильные ключевые решения, как, например, сокращение страховой ответственности на случай стихийных бедствий, сделанное в прошлом году. Сможет ли его преемник принимать такие же решения – большой вопрос. Эджит Джейн (54 года), руководитель входящей в Berkshire компании перестрахования National Indemnity, считается одним из трех потенциальных кандидатов на место Баффетта. По словам самого Баффетта, его работу скорее всего будут выполнять три человека – гендиректор, директор по инвестициям и председатель совета директоров.
Вопрос о преемнике стал важной темой на последних заседаниях совета директоров компании. “Мы откладывали его до последнего”, – говорит Чарльз Мангер, 81-летний заместитель председателя совета директоров Berkshire и близкий друг Баффетта. “Шанс получить еще одного Уоррена равен нулю”, – говорит Мангер. Тем не менее он отметает опасения, что компания сильно пострадает в случае ухода Баффетта в отставку. По его мнению, она будет управляться в прежнем децентрализованном стиле, не имеющем никакой бюрократии.
Сейчас на счетах Berkshire около $40 млрд. Баффетт говорит, что за последние пару лет просто не нашел достаточного количества привлекательных объектов для инвестиций, поэтому предпочитает держать средства в банке. Аналитики сомневаются, что акционеры согласятся терпеть такое положение, если кто-то иной, кроме Баффетта, будет держать в руках столь большой мешок с деньгами.
Маловероятно, что новый руководитель Berkshire будет выбирать объекты для инвестиций так, как это делает Баффетт. Он говорит, что понимает привлекательность предложения мгновенно. “Если я не понимаю этого в течение 5–10 минут, значит, я не пойму и за 10 месяцев”, – говорит Уоррен Баффетт. (WSJ, 12.11.2005)