Рецепты лечения отрасли

Сотруднику Гете-Института в Сан-Пауло Карлу Джошену Диллу повезло. Два года назад, узнав, что обнаруженная у него в 1996 г. меланома вернулась в четвертый раз, он впал в глубочайшую депрессию. К тому времени хирурги удалили несколько опухолей с разных частей тела. А теперь ему предстояла очередная операция на кишечнике. Судя по всему, жить ему оставалось недолго. Врачи из больницы Sirio Liban?s в Сан-Пауло предложили ему принять участие к экспериментальной программе. После очередной операции он каждые шесть недель принимал новое лекарство. В результате за последние два года на его теле не появилось ни одной опухоли.

Новое лекарство, получившее имя Hybricell, было разработано бразильской компанией Genoa Group, одним из немногих представителей бразильской биотехнологической отрасли. В прошлом году Hybricell одобрили бразильские власти, и в апреле препарат поступил в распоряжение онкологов. Высокий процент положительных исходов при его применении внушает оптимизм пациентам и врачам во всем мире. Как и любая вакцина, Hybricell активизирует иммунную систему организма. У каждого из нас ежедневно появляются раковые клетки, но иммунная система здоровых людей успешно их разрушает, утверждает Камера Лопес, основатель и президент Genoa.

Иммунная система больного человека не справляется с борьбой с раковыми клетками. Ей на помощь может прийти вакцина Hybricell. Она включает в себя гибрид раковых клеток опухоли пациента и клеток иммунной системы здорового человека. Когда пациенту вводят вакцину, иммунная система воспринимает гибридные клетки как угрозу и начинает атаковать их и подобные им клетки.

Лечение Hybricell может дополнять другие методы борьбы с опухолью, в том числе хирургические. Первые клинические испытания были проведены в 2003 г. на группе пациентов (Дилл входил в эту группу) в поздней стадии меланомы и рака почек. На эти два вида рака приходится большинство летальных исходов, и они хуже всего поддаются лечению. После применения Hybricell состояние 71% участвовавших в испытаниях пациентов стабилизировалось. У пациентов с ранними стадиями раковых заболеваний результаты были еще лучше. “Сделать вакцину от рака нелегко, – говорит Камера Лопес. – Мы не единственные, кто проводил подобные исследования, но далеко не всем удалось добиться столь впечатляющих результатов”.

Условия неблагоприятны

Успех к Genoa пришел скорее вопреки, чем благодаря обстоятельствам, сложившимся в стране, говорят ее основатели. Условия работы биотехнологических компаний в Бразилии настолько неблагоприятны, что руководство Genoa рассматривает возможность переноса бизнеса за границу. Удручающая перспектива, учитывая надежды, возлагаемые на Hybricell. Среди многочисленных препятствий, которые Genoa пришлось преодолевать, – нехватка квалифицированных специалистов. Дело в том, что бразильские ученые совсем не стремятся работать в частных компаниях. Всего 15% бразильских ученых, имеющих докторскую степень, заняты в бизнесе в своей стране по сравнению с 70% в Европе и 80% в США, говорит Фабио Диого, вице-президент Genoa. Лучшие умы Бразилии уезжают работать за границу или выбирают научную карьеру внутри страны.

Проблема усугубляется недостаточным финансированием научных исследований. “Если бы мы находились в США или Европе, то могли бы неплохо зарабатывать, продавая результаты своих исследований фармацевтической и другим отраслям”, – считает Диого. В США биотехнологические компании получают средства от венчурных фондов, а в Европе – от продажи результатов исследований. “В Бразилии не работает ни тот, ни другой вариант”, – говорит он.

Поэтому Genoa вынуждена выискивать оригинальные методы привлечения ресурсов. Компания начинала как клиническая лаборатория при больнице S?rio Liban?s, которую возглавлял Камера Лопес, один из наиболее уважаемых патологоанатомов Бразилии. С 1977 г., когда он начал руководить ею, лаборатория получила финансовую независимость от S?rio Liban?s и стала продавать свои услуги различным бразильским госпиталям и больницам. К концу 1990-х гг. лаборатория обладала возможностями, заметно превосходящими спрос. “В этот момент, – говорит Диого о Камере, – он мог или сократить штат и уйти на пенсию, или сделать что-то невиданное, например основать биотехнологическую компанию”. К тому времени к сотрудникам лаборатории не раз поступали предложения о проведении перспективных исследований. Именно этим и занялась компания. В 2003 г. она превратилась в холдинг, включающий четыре подразделения: Genoa Humana, Genoa Veterinaria, Genoa Agricola и OncoCell, занимающаяся Hybricell.

Среди продуктов, выпускаемых подразделениями, – так называемые генетические маркеры для скота, производство которых должно быть начато в сентябре. Используя эти маркеры, фермеры смогут заранее знать, например, характеристики потомства конкретного быка, такие, как склонность к болезням, содержание жира и количество мяса. Но до тех пор, пока проекты начнут приносить прибыль, Genoa приходится рассчитывать на внутренние источники финансирования. За счет средств, вложенных Камерой Лопесом и его партнерами (около $4 млн), Genoa смогла продержаться до середины 2004 г., начала массового производства Hybricell. Компания не сообщает, сколько инвесторы вложили в бизнес с тех пор.

Первые среди отстающих

К концу этого года Genoa надеется зарегистрировать 13 патентов. Но Диого совсем не радует тот факт, что по числу патентов его компания займет одно из первых мест в Бразилии. В прошлом году в стране было зарегистрировано всего 322 патента в области медицинской и ветеринарной биотехнологии по сравнению с 165 000 в США и 5600 в Южной Корее. “Всего 20 лет назад в Бразилии регистрировалось больше патентов, чем в Южной Корее”, – говорит Диого. Сегодняшний огромный разрыв можно объяснить разницей в уровне поддержки отрасли правительствами Южной Кореи и Бразилии. Недавно компанию Genoa посетила правительственная делегация Южной Кореи. “Они осмотрели компанию, им понравилось увиденное, и они пригласили нас перебраться в Южную Корею. Затем они зачитали условия”, – вспоминает Диого. Бразильцам обещали освобождение от налогов на 50 лет и гарантированную южнокорейским правительством зарплату всем сотрудникам Genoa в течение 20 лет. “Мы взяли время на размышления”, – говорит Диого с грустной улыбкой. Если компания останется в Бразилии, ей придется искать новые источники финансирования. Genoa уже поступали предложения от бразильских и зарубежных инвесторов. Компания будет готова к выходу на фондовую биржу через 3–5 лет, утверждают ее основатели. В этом случае она скорее всего станет единственной бразильской публичной биотехнологической компанией.

Но, пожалуй, самую большую трудность для Genoa и других бразильских компаний представляет создание благоприятных условий в отрасли. В то время как европейские компании часто используют персонал и оборудование научных отделов университетов, бразильская наука нередко считает частные исследовательские компании не заслуживающими внимания. “Нам приходится добиваться передачи технологий от научных учреждений в коммерческие”, – говорит Диого. Отношения Genoa с больницей Sirio Liban?s – удачный пример такого сотрудничества.

Симптомы болезни биотехнологической отрасли

В отрасли работает мало бразильских ученых. Genoa – одна из немногих компаний, которая предлагает такую карьеру. “Для них открыта карьера ученых, а мы предлагаем альтернативу”, – говорит Диого.

Правительство практически не поддерживает отрасль. “Средства выделяются на исследования в научных организациях и университетах, но не в частном секторе”, – говорит Диого.

Бразильская система налогообложения работает против компаний, использующих импортное оборудование и материалы. “Мы платим такие налоги, как будто импортируем готовые изделия… Правительство не понимает, что мы создаем капитал для Бразилии”, – поясняет Диого.

В бразильской биотехнологической отрасли работает очень мало компаний. Отрасль и наука почти не взаимодействуют. “Сложился порочный круг”, – говорит Диого. Но Genoa показала, что обмен идеями между научными институтами и частными компаниями вполне возможен. В ней успешно работают исследователи из нескольких бразильских университетов. (FT, 20.09.2005, Ирина Окунькова)