КОНКУРЕНЦИЯ: Начать с себя
Правительство России приняло решение создать Совет по конкурентоспособности. Очевидно, что российский бизнес выдвинет множество предложений о том, как сделать именно его товар, услугу, его компанию конкурентоспособными на мировом рынке. Рецепты известны: просьбы к правительству предоставить налоговые и таможенные льготы, а еще лучше – выделить деньги в поддержку инвестиций или дать госгарантии по кредитам.
Избирательные меры по поощрению капиталовложений, так называемая промышленная политика, включая инвестиции из бюджета, в той или иной степени использовались и используются во многих странах мира. Их провал в России в 90-е годы во многом объясняется хаосом в государстве. Однако, чтобы избежать повторения, надо соблюдать несколько условий.
Во-первых, надо быть твердо уверенным, что именно в данные технологии надо вкладывать деньги. Либо это должно обеспечивать очевидный технологический прорыв, либо закрывать еще более очевидный дефицит в жизнеобеспечении общества. Во-вторых, выбор проектов должен происходить максимально открыто. Критерий отбора, помимо названного выше, – безусловная экономическая окупаемость. Иначе мы получим очередной котлован вместо высокоскоростной железной дороги Москва – Петербург. В-третьих, бюджетные инвестиции, как и освобождение от налогов, сокращают возможности государства потратить эти средства на иные цели – образование, медицину и т. п. Следовательно, встает вопрос о выборе приоритетов использования средств. В-четвертых, наконец, надо избавиться окончательно от абсурдных с точки зрения экономики предложений использовать на инвестиции эмиссионные кредиты или золотовалютные резервы Центробанка. Ни к чему, кроме очередного всплеска инфляции и падения курса рубля, это не приведет. Какая уж после этого конкурентоспособность?
Вспомним историю. В 1988 г. в нашей стране был принят важный директивный документ – Стратегия внешнеэкономических связей СССР до 2000– 2005 гг. Главное его содержание: опережающий рост объема и доли готовых промышленных изделий в экспорте по сравнению со всем товарооборотом и с ростом национального дохода. Доля готовой продукции должна была бы вырасти до 50% экспорта, а квота энергоносителей – снизиться до уровня менее 25%. В основе таких прогрессивных изменений структуры товарооборота должна была бы лежать борьба за рост международной конкурентоспособности экономики именно теми методами, которые и сегодня предлагаются чаще всего, т. е. путем увеличения государственных инвестиций.
В экономике России за эти годы изменилось, казалось бы, все. Но только не этот параметр. Сегодняшние показатели внешней торговли дают однозначный ответ – международной конкурентоспособностью обладает по-прежнему лишь добыча природных ресурсов. Энергоносители составляют сегодня 55% российского экспорта.
И это отнюдь не следствие недостатка усилий государства в 90-е гг. по поддержке отдельных проектов или целых отраслей. Этого было даже слишком много. И если бы не усилия либеральной части правительства обуздать отраслевых лоббистов, то на такую “поддержку бизнеса” ушло бы еще больше средств. Уверен – с тем же отрицательным результатом.
Последствием низкой конкурентоспособности экономической системы являются не только перекосы во внешней торговле, не только отсталость и бедность, но и угроза финансовых потрясений. Каскад кризисов, которые охватили в 90-х гг. страны развивающихся рынков, в своей основе имели именно эту причину – их хозяйственные механизмы не обеспечивали сбалансированный рост экономики. Российский кризис 1997–1998 гг. стоит в том же ряду. Низкая эффективность производства, унаследованная еще от советского периода, усугубилась слабостью хозяйственного механизма.
Сама постановка правительством задачи роста конкурентоспособности свидетельствует об усвоении ряда уроков кризиса 90-х гг. Нынешняя политика базируется на разумном поддержании внутреннего финансового баланса – превышение бюджетных доходов над расходами – и баланса внешнего – достижение профицита текущего платежного баланса. Президентское послание 2004 г. идет еще дальше. Поставлена задача ускорения роста, снижения инфляции до уровня 3% в год и конвертируемости рубля по капитальным операциям. Если достижение этих целей перейдет из сферы лозунгов в область практики, то конкуренция на внутреннем рынке России должна резко усилиться. Не только импорт товаров из-за рубежа, но и импорт услуг, включая банковские услуги, станет абсолютно свободным. Одновременно именно решение этих задач обеспечит приток инвестиций, трансформацию сбережений в капиталовложения. Однако реализации этих планов препятствует целый ряд недостатков в российском хозяйственном механизме. Именно здесь нужно активное вмешательство государства.
Юридическая, прежде всего судебная защита прав участников коммерческих сделок остается недостаточной. Продолжают существовать завышенные транзакционные издержки в силу бюрократического давления на экономику. Очевидно, что никто не может заменить государство в деле защиты свободы предпринимательства и частной собственности.
К числу пороков российской экономической системы относится и так называемая ограничительная бизнес-практика. Недопустимы сговоры по ценам, картельные соглашения о разделе рынков, серые схемы оплаты труда. Все это подвергает конкурентоспособность страны реальной угрозе.
И уже с начала 90-х гг. стало очевидно, что свобода рыночных отношений и приватизация – это только первые шаги на пути преодоления отставания России. Более трудная задача – использовать рыночную свободу для повышения эффективности экономики. Для этого необходимо не ограничить, а повысить конкуренцию и дать рынку жестко отобрать самых эффективных производителей. Все, что мешает этому как со стороны госрегулирования, так и со стороны бизнеса, должно быть устранено.
В современных условиях любая компания ведет конкурентную борьбу как на внешнем, так и на внутреннем рынке. Фактически нереально эти сферы разделить. Стоит только приоткрыть внутренний рынок, и быстро становится ясно, какая фирма, завод, ферма чего стоит на фоне конкуренции со стороны импорта. Именно это и прошло в 90-е гг. в странах – наследниках СССР.
Роль государства заключается не в том, чтобы раздавать бюджетные костыли предприятиям-инвалидам или искусственно снижать курс национальной валюты, а в том, чтобы поощрять появление новых и новых частных производств. Прежде всего малого и среднего бизнеса. Нравится ли это каким-либо идеологам или нет, российские граждане готовы в массовом порядке идти и в торговлю, и в мелкое производство, чтобы работать на самих себя. В этом смысле между мелким предпринимательством, челночной торговлей, торговлей на рынке или работой на приусадебном участке нет принципиальной разницы.
Роль государства также чрезвычайно важна в том, чтобы у молодежи всегда была ясная перспектива роста. Человек только тогда чувствует себя свободным и уважаемым членом общества, когда у него есть доступ к образованию по своему выбору. Затем он может сделать выбор, где ему работать, – рисковать самому в бизнесе или оставаться наемным работником. Защита нужна прежде всего юридическая – четко действующая судебная система.
Роль государства должна быть сильной в определении правил экономической жизни. Если правительство в короткий срок сумеет выработать и установить на четырехлетний предстоящий период такие нормативы, как ставки налогов, тарифы естественных монополий и таможенные пошлины, а процедуры регистрации нового бизнеса будут упрощены, то оно проявит себя как очень сильная власть. Нет сомнений, что это повысит конкурентоспособность экономики.
Как показал опыт России, эти, казалось бы, простые, чисто государственные задачи даются властям гораздо тяжелее, чем всевозможные дорогостоящие инвестиционные проекты.
Подлинную проверку конкурентоспособности экономика России пройдет вновь неизбежно в тот момент, когда колебания мировой конъюнктуры снизят цену нефти. Способность российской экономической системы достигнуть высокой международной конкурентоспособности целиком зависит от интенсивности конкурентной борьбы на собственном внутрироссийском рынке. Открытость его для иностранной конкуренции – единственная возможность научиться конкурировать, только в этом заключается гарантия от повторения кризисных ударов при смене мировой конъюнктуры.