ДИАГНОЗ: Россия: ничего особенного

Россияне готовятся принять участие уже в четвертых президентских выборах с 1991 г. , а между тем Россия остается для многих западных обозревателей загадкой. Отринула ли эта страна свое коммунистическое прошлое, чтобы дать место демократии и свободному рынку? Или перед нами коррумпированное государство с неустойчивой экономикой, где чиновники давят на СМИ, притесняют оппозицию и обирают частный бизнес?

На самом деле, как ни парадоксально, имеет место и то, и другое. Те, кто сравнивает Россию с капиталистическими демократиями вроде США или Германии, считают, что все ее развитие с 1991 г. закончилось жалким провалом. Западные критики - и некоторые россияне - характеризуют страну как сплошную зону бедствия, где псевдодемократический режим, управляемый продажными бюрократами, довел национальную экономику до неизлечимого состояния. Однако, если сравнить Россию с капиталистическими демократиями с похожим уровнем подушевого дохода - такими, как Мексика, Бразилия, Малайзия или Хорватия, - она уже не покажется чем-то особенным. Политические и экономические недостатки России вполне типичны для стран, находящихся на похожем уровне развития.

Располагая армией блестящих ученых, космическими программами и ядерным арсеналом, Россия при этом была в начале 1990-х и остается до сих пор государством со средним уровнем доходов. По данным ООН, показатель ВВП на душу населения по паритету покупательной способности здесь составляет порядка $7000 - 8000. Примерно так же обстояли дела в Аргентине в 1991 г. и в Мексике в 1999 г. Не будучи по-настоящему бедной, в 1990 г. Россия по данному показателю уступала Франции или Италии более чем вдвое, а Соединенным Штатам - почти втрое.

В странах с такими доходами демократия, если она вообще существует, как правило, бывает весьма далекой от идеала. Правительства поражены коррупцией, суды политизированы, а пресса практически никогда не бывает полностью свободной. Чаще всего это сопровождается значительным материальным расслоением, высокой концентрацией собственности и макроэкономической нестабильностью. Во всем этом Россия вполне типична.

Многие считают, что экономические показатели России в 1990-х были катастрофическими. Но в действительности они достаточно обычны для экономики переходного периода. Спад объемов производства имел здесь примерно такие же масштабы, как и в других постсоветских государствах, а теперь он сменился быстрым ростом, который продолжается уже в течение пяти лет. Даже когда официальная статистика фиксировала снижение доходов населения, число телевизоров, холодильников и автомобилей, находящихся во владении граждан, росло. Да, в начале 1990-х россияне страдали от гиперинфляции, а в 1998 г. разразился финансовый кризис. Это что-то экстраординарное? Уместно вспомнить, что за то же десятилетие курс национальной валюты в России упал не столь сильно, как, скажем, в Бразилии, Турции, на Украине или в Белоруссии. Даже Польша, считающаяся образцом посткоммунистических реформ, в 1980-х пережила более мощное падение курса своей валюты, чем Россия в 1990-х.

В российском бизнесе доминирует небольшая группа олигархов, сумевших в ходе приватизации приобрести ценные государственные предприятия по низким ценам. Их часто обвиняют в присвоении активов соответствующих компаний, которое, как утверждается, приводит к снижению темпов роста. Олигархи действительно хорошо заработали на сомнительных сделках с правительством и сильно размыли доли миноритарных акционеров, сосредоточив контроль в своих руках. Но и здесь Россия мало чем отличается от стран упомянутой категории. Почти во всех из них - и в Мексике, и в Бразилии, и в Южной Корее, и в Малайзии, и в ЮАР - заправляют горстки монополистов, обладающих мощным политическим влиянием и зачастую ущемляющих права миноритариев.

Действительно ли олигархическое управление приводит к замедлению роста? За шесть лет, предшествовавших российской приватизации, ВВП страны сократился, по официальным данным, на 40%. За шесть последовавших лет он вырос на 24%. Данные аудированной отчетности свидетельствуют о том, что олигархи ежегодно инвестировали в свои компании сотни миллионов долларов, и активы при этом росли, а не сокращались. Прибыли и курсы акций у этих компаний также выглядели гораздо лучше, чем у предприятий, находившихся под контролем государства или менеджеров советской школы.

Российскую политику на Западе оценивают крайне негативно. Репортеры изображают российских избирателей апатичными, а результаты выборов - предрешенными. Аналитики правозащитной группы Freedom House начиная с 2000 г. помещают Россию по уровню политической свободы на ступень ниже Бразилии 1970-х (когда там правила военная хунта) и нынешнего Кувейта, где сохраняется наследственная монархия, а женщины не имеют права голоса. По уровню гражданских свобод они ставят Россию ниже Нигерии в 1991 г. , когда там еще была военная диктатура.

Действительно ли российская демократия столь ущербна? С 1991 г. в стране прошло семь общенациональных выборов, и через несколько дней должны состояться восьмые. Каждый раз в выборах участвовало множество кандидатов, представлявших весь политический спектр России. Якобы безразличные российские избиратели при этом демонстрировали более высокий уровень явки, чем американцы на последних всеобщих выборах. Международные наблюдатели критиковали односторонность СМИ в освещении предвыборных кампаний и отмечали отдельные нарушения, но в целом давали высокие оценки. ОБСЕ назвала российские выборы 1993 и 1995 гг. "свободными и честными", а в последующих выборах отмечала "прозрачность, корректность и точность" в подсчете голосов. Наблюдатели были настроены более критично по отношению к предвзятости СМИ в 2003 г. , но хвалили профессионализм избирательной комиссии.

Российская демократия далека от совершенства, и нарушений здесь хватает. В последние годы президент Путин неоднократно предпринимал действия, направленные на зажим неугодной прессы (в частности, с использованием экономических рычагов) , а также на запугивание потенциальных политических соперников. Октябрьские выборы 2003 г. в Чечне, по всей видимости, прошли под жестким контролем военных. Все эти симптомы, несомненно, препятствуют движению России к либерализму, но они не выходят за рамки политических норм государств со средним доходом. В Малайзии, Венесуэле и Аргентине оппозиционных политиков нередко сажают в тюрьмы, а выборы в проблемных регионах проходят под присмотром военных.

Еще о России часто говорят как о чрезмерно коррумпированной стране - по выражению одного бывшего конгрессмена США, она стала "самой чудовищной клептократией мира". Но и здесь полезно посмотреть на ситуацию в других странах. ООН проводит опрос среди горожан в различных странах, предлагая им ответить, сталкивались ли они с чиновниками, просившими или ожидавшими от них взятку за услугу. В прошлом году в России "да" ответили 17% респондентов, в Бразилии тоже 17% , в Румынии - 19% , в Литве - 23% , а в Аргентине и Индонезии - по 30%.

Относя Россию к типичным странам со средними доходами, мы ни в коем случае не собираемся закрывать глаза на ошибки и недостатки ее руководства или на злоупотребления последнего времени. Ущемление политических свобод при Путине - тревожный факт, а в дальнейшем ситуация может еще ухудшиться. Звучащая на Западе критика нарушений, имеющих место при Путине, оправданна, она должна звучать и впредь. Но при этом критики не должны упускать из виду фундаментального сдвига, происшедшего в российском обществе.

То, что Россия всего лишь "нормальна", не может не огорчать тех, кто надеялся на большее. И уж конечно, это никак не утешает тех, кому приходится терпеть неустройства российской жизни. Но, с другой стороны, еще 20 лет назад казалось невероятным, что Россия сможет так быстро превратиться из "империи зла" в типичное государство демократического типа со средним уровнем доходов. Это очень значительное достижение.

Авторы - профессор экономики Гарвардского университета; доцент политологии Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Краткая версия статьи вышла в газете International Herald Tribune, а полная версия - в журнале Foreign Affairs.