КРУПНЫЙ БИЗНЕС: Наше наследие
Нынешний текст - первая из двух статей, основанных на результатах исследования Фонда перспективных исследований и инициатив "Крупный российский бизнес - 2003". Авторский коллектив: Александр Дынкин (руководитель проекта) , Яков Паппэ (консультант) , Алексей Соколов, Елена Миронова, Николай Осадчий, Елена Тихенькая. Дополнительные таблицы см. на www.vedomosti.ru; вторая статья выйдет во вторник, 27 января.
Одним из наиболее заметных результатов экономической трансформации российской хозяйственной системы за последние 12 лет стало формирование крупных корпораций или интегрированных бизнес-групп (ИБГ). К сожалению, попытки исследования этого общественного института сталкиваются с существенным отставанием корпоративной статистики. По сути дела, наша статистика остается по-прежнему либо макроэкономической, либо статистикой предприятий. Мы с коллегами попытались построить подробную корпоративную статистику по международным стандартам для 10 крупнейших по объемам продаж частных российских корпораций. Их рейтинг в соответствии с этим показателем по итогам 2002 г. выглядит следующим образом: МЕНАТЕП, "ЛУКОЙЛ", "Альфа-групп / Access-Ренова", "Базовый элемент", "Сургутнефтегаз", "АвтоВАЗ", "Интеррос", "Система", "Северсталь-групп", "МДМ-групп".
Первые места в десятке лидеров отечественного частного бизнеса принадлежат компаниям, занимающимся добычей и переработкой минерального сырья. Однако среди лидеров находятся АФК "Система" - компания, чей бизнес связан с высокими технологиями и услугами, - а также ряд машиностроительных корпораций.
В России одна из самых высококонцентрированных экономик. На долю 10 лидеров приходится 38,7% промышленного выпуска в стране, что выше, чем в Японии и Южной Корее. В этом наше историческое наследие (dependancy path) : характерная для советской экономики гиперконцентрация предприятий, выбранная национальная модель приватизации (спонтанная, массовая чековая, через залоговые аукционы) , очевидная слабость отечественного малого бизнеса.
Крупнейшие компании осуществляют 21% инвестиций в основной капитал. Условно можно сказать, что ИБГ заменили Госплан. Каждая бизнес-группа с 1995 г. практически ежегодно удваивает собственные капиталовложения. На их долю приходится 22% платежей по налогам на прибыль, а их доля в экспорте составляет более 31%. Следует также отметить, что уровень производительности труда в десятке лидеров опережает общенациональные показатели в четыре раза (таблица 1).
Можно также утверждать, что до 2002 г. темпы роста выпуска продукции у десятки лидеров опережали темпы роста промышленного производства и ВВП страны.
Диверсификация. Еще одна очевидная тенденция - очень быстрая диверсификация ряда крупнейших компаний. От направлений бизнеса, связанных с добычей сырья и переработкой, они развивают свою структуру в сторону секторов с более высокой степенью обработки и более высокой добавленной стоимостью. Скажем, у "Базового элемента" с 2000 г. появилось автомобильное направление "Руспромавто". В 2002 г. доля предприятий машиностроения "Базэла" в выручке группы составляла 24% , а в общей численности занятых - 54%. У "Интерроса" - крупный энергомашиностроительный холдинг "Силовые машины". В 1998 г. доля предприятий отраслей машиностроения по группе "Интеррос" составляла в выручке 5% и в общем объеме занятых - 8% , а в 2002 г. соответственно 9% и 16%.
Важной особенностью развития крупного российского бизнеса стало формирование компаний, предоставляющих финансовые, телекоммуникационные, страховые и транспортные услуги. Причем эти подразделения все чаще приобретают статус самостоятельных центров прибыли, обслуживая не только потребности материнской компании, но и предоставляя услуги внешним заказчикам.
Региональная экспансия ИБГ. Крупный бизнес активно идет в регионы. Подразделения компаний-лидеров охватывают все больше регионов и территорий страны. Если в 1993 г. "ЛУКОЙЛ" оперировал в пяти регионах, то в 2003 г. - уже в 44 регионах. Аналогичные показатели для "Интерроса" - один и 23, для "Альфа-групп" - три и 43. Наиболее активная фаза региональной экспансии пришлась на 1997 - 2000 гг. Скажем, до недавнего времени наименее "гостеприимными" были Южный и Дальневосточный федеральные округа. Но в последнее время в Южный округ пришли корпорации, развивающие свое сельскохозяйственное производство. Особенно активен "Интеррос". А на Дальний Восток - компании, развивающие транспортную инфраструктуру ( "Северсталь", МДМ). Все это свидетельство того, что крупные компании объединяют экономическое пространство страны. И если тема дезинтеграции России сегодня не относится к первоочередной повестке дня, то определенную роль здесь сыграл и крупный бизнес.
Угрозы чеболизации. Избыточная концентрация производства и капитала, характерная для ведущих ИБГ, конечно, чревата монопольными тенденциями.
Развитие широко диверсифицированных групп часто приводит к блокированию горизонтальных хозяйственных связей в экономике. В этом состоит одно из отрицательных институциональных влияний крупного бизнеса на экономику страны.
Неоднозначна роль крупного бизнеса в притоке иностранных инвестиций. Мы полагаем, что на определенном этапе крупный российский бизнес блокировал приход прямых иностранных инвестиций в Россию. Потому что он не хотел конкуренции, стремился получить относительно дешево перспективные активы. Но, видимо, этап блокирования уже прошел. Об этом свидетельствуют крупные сделки последнего времени между российскими и иностранными корпорациями: в "Альфа-Ренова" это ТНК-BP, в "СУАЛ-Холдинге" - сделка с Fleming Family & Partners; а также другие соглашения, где прямые иностранные инвестиции идут по линии "бизнес - бизнес".
Возможны ли образцовые компании в переходной экономике? Безусловно, лидеры крупного российского бизнеса воспользовались ситуацией шокового перехода к рынку, и им предстоит еще много сделать, чтобы продемонстрировать обществу социально ответственное поведение. Однако спустя 10 лет в большом бизнесе построены достаточно близкие к международным стандартам системы менеджмента, финансового контроля, управления персоналом и маркетинга. По нашим наблюдениям, в рамках каждой ИБГ есть как образцовые компании - с точки зрения культуры менеджмента и корпоративной отчетности, так и те зоны, куда требования международных стандартов еще не распространились. Процесс открытия бизнеса идет, но он еще далек от завершения.
Специфика институциональной среды привела к тому, что в рамках ИБГ сложились собственные хозяйственно-финансовые структуры, включающие банк, сбытовую организацию, страховую компанию, негосударственный пенсионный фонд и т. д. В этом, конечно, сильно влияние шоковой трансформации и массовой приватизации. Но такая "самодостаточность" была характерной для крупных конгломератов в США в первые десятилетия ХХ в. , западноевропейских компаний - в 50-е гг. , японских - в 50 - 60-е гг. , южнокорейских чеболей - сегодня. Поэтому можно говорить о том, что эволюция многоотраслевых диверсифицированных холдингов в России, с известной национальной спецификой (этому будет посвящена следующая статья) , укладывается в мировую историю корпоративного строительства и соответствует современным тенденциям, характерным для стран с возникающими рыночными системами (Индия, Малайзия, Бразилия, Чили).
Автор - первый замдиректора Института мировой экономики и международных отношений РАН; член-корреспондент РАН